Роковой зов

Ожившая легенда, несуществующий миф, древняя история их мира. И вот, пожалуйста, прошлое резко и метко напомнило о себе. И как хорошо, что не только Тьма, но и Свет восстали из пепла далеких веков.

Рядом с Хранителями стояли мирасы, Марку нравилось это название, когда он учился в академии. Помощниками нынешних Служителей Света стали гигантский серебристый волк и грозная белая змея.

Ревенфорд и Строгова странно улыбнулись друг другу, а затем снова соединили руки, образовав своеобразный круг, и направили дивные потоки Света далеко за пределы зала и, скорее всего, данной местности. И Карающий был прав.

Свет мягкими волнами растекся по окрестностям, далее достиг Римстока и плавно окутал город целиком, уничтожая в людям темные магические остатки, возвращая в их сердца тепло и покой. Но поток на этом не остановился и, пройдя столицу насквозь, отправился дальше, на север, быстро достиг глубокого ущелья Вильярд и ринулся на помощь несчастному путнику, мобиль которого потерпел страшное крушение несколькими часами ранее. Это был Александр Риверс, герцог Оршанский и его сердце почти не билось.

Остатки мобиля покореженной обгоревшей металлической грудой лежали в метре от пострадавшего, а тело профессора археологии было так же изломано, руки и ноги лежали под неестественным углом, голова — разбита, мужчина был весь в крови, у него был сломан позвоночник.

Свет осторожно коснулся несчастного, прошелся по контурам тела, едва касаясь, а потом мягко, но настойчиво проник внутрь, окутал снаружи и ритмично запульсировал, словно делая искусственное дыхание и запуская одновременно сердце. Раны заживали на глазах, кости и сухожилия сращивались, только вот позвоночный столб был слишком поврежден и светлая магия не успела завершить исцеление, развеялась.

К пострадавшему уже спешили стражи правопорядка с Эриком Макормаком во главе.

Над материком Орос занимался рассвет нового дня. Темная ночь отступила и передала права дневному свету.

Глава 11. Скандал в семействе Ревенфорд

Реджинальд Ревенфорд

Как я себя чувствовал? Как последний дурак!

Я сделал большой глоток виски, стакан снова опустел, уже в который раз. Чего уж там, добью всю бутылку. И я начал пить из горла, благо, Горинс крепко спал и видел десятый сон, некому пристыдить молодого непутевого графа. И Нина уже ушла к себе.

Приставленная к ней горничная оказалась смекалистой девушкой, быстро просекла брачные татуировки на наших запястьях и со словами, вам сюда, миледи, оперативно утащила новобрачную в хозяйскую спальню. Не удивлюсь, если она еще и встала на страже покоя новой хозяйки и прямо сейчас бдит у закрытой двери. Не дай Боги, супруг не вовремя нагрянет. Без предварительной-то записи.

Темный тебя подери, кажется, бутылка кончилась. А вторую я не подумал припрятать. Бар, наверняка, закрыт. Что б тебе, Горинс, во сне икалось.

Тошно и что-то жжет в груди. Я со всего маху кинул пустую бутылку, она попала точно в цель — в портрет короля на противоположной стене, и разлетелась на мелкие осколки. Немного полегчало.

Но потом я снова вспомнил лицо Эдриана: черные жуткие глаза, презрительную усмешку, холод и отстраненность. Но если раньше я все списывал на его чрезмерный внутренний самоконтроль, то теперь ясно увидел всю картину.

Я никогда не знал настоящего Эдриана Данмарского. Все годы службы подлое лицемерие я принимал за доброжелательность и доверие, высокомерие — за излишнюю сдержанность, равнодушие и безразличие — за тактичность и признаки исключительного самообладания. Его вежливое «Друг мой», звучащее в голове, теперь осознавалось как самая настоящая издевка. Ты непроходимый идиот, Реджинальд Ревенфорд, Карающая длань короля Ингрии!

Я подошел к окну и распахнул створки настежь, вдохнул свежесть весеннего утра, растер ладонями лицо и, присел на подоконник, свесил ноги наружу и облокотившись на раму, стал наблюдать за разгорающимся рассветом. Хоть что-то в этом сумасшедшем мире не меняется.

За спиной тихо открылась и закрылась дверь, послышался шелест шелковой ткани и мягкие крадущиеся шаги, а потом шею обвили тонкие руки. Нина. Она доверчиво прильнула сзади, окутала меня тонким ароматом роз и своими робкими и нежными прикосновениями смогла незаметно и быстро прогнать печаль. На сердце сразу полегчало. Как же ты догадалась прийти сюда?

Я осторожно развернулся, влез обратно и обнял Нину. Она доверчиво прильнула, положила голову на плечо, взяла меня за руку и переплела наши пальцы. На запястьях темнели брачные узоры. Боги, мы ведь женаты! Мысль прострелила насквозь и вызвала какой-то благоговейный трепет. Эта женщина в моих руках — моя жена, мой друг, моя вечная спутница жизни, предназначенная мне судьбой.

Нина подняла голову и посмотрела прямо в глаза, тихо вздохнула, встала на цыпочки и решительно поцеловала. Тело откликнулось мгновенно, по спине побежали предательские мурашки. Мы замерли на несколько секунд, всматриваясь друг в друга: она — несмело давая желанную надежду, я — ища малейшие признаки сомнения.