Роковой зов

Другой рукой леди Тамира вцепилась в рукоятку кинжала. Я видела, какие нечеловеческие усилия прикладывает бедная женщина и вот уже лезвие начинает сдвигаться в сторону. Из последних сил Тамира Арментроут выдохнула:

— Друга за руку хватай!

И тут профессор ринулась к подруге и вцепилась в рукоять. Реджи подскочил следом, с другой стороны и начал разжимать сцепленные насмерть вокруг рукояти пальцы герцогини.

Я видела как теряющая контроль Асира дергалась внутри тела леди как в припадке, хрипела, извивалась.

Наконец, сталь звонко стукнулась об пол, а леди Тамира обмякла и начала заваливаться на бок. Реджи и профессор удержали ее, не дали упасть. Затем Реджи бережно взял леди Арментроут на руки и понес прочь из галереи, а профессор указывала ему путь.

Он отнес герцогиню в спальню и аккуратно уложил на кровать. Алексия молча накрыла подругу одеялом, закутала как ребенка, сама легла рядом и обняла, согревая.

Я встала рядом с Реджи и мы начали с тревогой вглядываться в бледное лицо страдалицы, но оно уже не было мертвым, на щеках появился румянец. Через несколько минут леди Тамира открыла глаза. Какой это был взгляд!

Уставшего, чудом оставшегося в живых человека, еще не до конца осознавшего свое неожиданное спасение, сбросившего тяжелейшую ношу с плеч. Она благодарно улыбнулась нам, мягко и, одновременно, горько, и тут же снова закрыла глаза, погрузившись в благословенный сон.

Не представляю, какой ужас она перенесла! Но ведь выстояла и не сломалась. Невероятная женщина.

Неожиданно здание сотрясается от мощного взрыва. А я даже не удивляюсь, молча спешу за Реджи к месту событий.

Кристиан Данмарский

Сколько боли способно вынести человеческое сердце? Король Кристиан успел понять на собственном примере, что у всего есть свои разумные пределы, силы человека далеко не безграничны, чтобы не говорила наука и лекарское искусство.

Осознание пришло неожиданно и обрушилось неумолимо и жестоко, сразу после разрушения Астельрима. Верить нельзя никому, даже самому себе.

Быть прикованным к постели было невыносимо, но еще страшнее было для короля не успеть рассказать правду, объяснить, получить шанс на прощение.

Кристиан протянул руку и сиделка тут же вложила в нее лист бумаги и перьевую ручку, как было оговорено ранее, ведь говорить монарху еще было тяжело. Да и то, что он решился поведать бумаге, до сих пор было страшно произносить вслух, невыносимо больно и тяжко.

Король обратил свой взор в окно, оттуда смотрела темная непроглядная ночь и пугала своим молчаливым, каким-то издевательски покорным ожиданием. Наконец, мужчина собрался с духом и начал писать, выводя одно слово за другим, скоро воспоминания перестанут принадлежать ему одному и станут достоянием других людей. Осудят ли они его или поддержат в его решении, Кристиан все равно этого уже не увидит.

Лекарь Сильверс недавно крайне определенно высказался о состоянии здоровья короля. Бедолага был несказанно удивлен его внезапным ухудшением и сетовал на нежелание монарха пройти полный осмотр в королевской лечебнице. Не объяснять же старому другу, что старания того будут скорее всего бесполезны и бессмысленны.

Участь короля предрешена, а он, глупец, до сих пор тешил себя надеждами. Но Тьма, как известно, крепко держит своих последователей в темных объятиях. Королю, по крайней мере, так и не удалось вырвать из этих жестоких когтей одного близкого человека, а вот другого он спасти обязан любой ценой.

Закончилась очередная страница исповеди, а желание писать не иссякало, наоборот, хотелось пересказать все подробности, описать каждую деталь. Наконец, король поставил жирную точку, отложил ручку и со вздохом облегчения откинулся назад, прикрыл глаза.

Но тут же мужчина заставил себя приободриться, времени оставалось мало, нужно было поторапливаться. Кристиан сложил листы, взял с прикроватного столика заранее приготовленный конверт, вложил туда свое послание потомкам и запечатал, как будто подвел черту. Все, вину хоть частично удалось искупить. Пусть Боги рассудят, прав он был или ошибся много лет назад?

Король жестом подозвал сиделку и подал ей запечатанный конверт.

— Ну-ка, голубушка, сослужи мне службу, спрячь письмо между своими лекарскими инструментами и тюбиками. Отнеси его точно в руки лорда Ревенфорда, поняла? Ступай.

Когда помощница лекаря вышла, король задумчиво покрутил кольцо-печатку на правой руке, дотронулся до камня в центре, активировав защиту. Как удачно, что он лично озаботился вопросом безопасности и попросил Алексию на днях проверить и починить артефакт.

Внезапно руки похолодели, а изо рта стали вырываться облачка пара, как бывает при сильном морозе на улице. Сердце пропустило удар. Кристиан знал, кто к нему неожиданно пожаловал, знал и все же несколько секунд не двигался, пытаясь собраться с силами для встречи с врагом.