Роковая ошибка

– Покойная была вашей пациенткой, доктор Филд-Иннис?

– Она консультировалась у меня около четырех месяцев назад.

– По какому поводу?

– Она неважно чувствовала себя и испытывала нервозность. Жаловалась на бессонницу и общую возбужденность. Я прописал ей легкий барбитурат. Но не тот транквилизатор, который она приняла в роковой вечер. – Он немного поколебался. – Я предложил ей пройти общее обследование.

– У вас была причина предполагать у нее нечто серьезное?

Последовала более долгая пауза. Доктор Филд-Иннис посмотрел на Прунеллу. Она сидела между Гидеоном и Верити, которая весьма неуместно подумала, что блондинкам, особенно таким хорошеньким, как Прунелла, скорбь очень к лицу.

– На этот вопрос, – сказал наконец доктор Филд-Иннис, – нелегко ответить. Думаю, были некоторые симптомы – очень, впрочем, слабые, – в которых следовало разобраться.

– Какие именно?

– Микроскопическая дрожь в руках. Разумеется, она не бросалась в глаза. И еще – это трудно описать словами – некое особое выражение лица. Должен подчеркнуть, что все эти симптомы были очень слабыми и, вероятно, случайными, но что-то подобное я встречал раньше и считал, что не следует оставлять это без внимания.

– О чем могут свидетельствовать подобные симптомы, доктор Филд-Иннис? Об ударе? – рискнул предположить коронер.

– Не обязательно.

– О чем-то другом?

– Со множеством оговорок можно сказать, что вероятно – только лишь вероятно – о болезни Паркинсона.

Прунелла издала странный звук – то ли вскрик, то ли вздох. Гидеон взял ее за руку.

– И пациентка последовала вашей рекомендации? – спросил коронер.

– Нет. Обещала подумать. Но больше ко мне не приходила.

– Она знала, что вы подозревали…

– Нет, конечно! – громко воскликнул доктор Филд-Иннис. – Я ничем не дал ей понять. Это было бы в высшей степени непрофессионально.

– Вы обсуждали это с доктором Шраммом?

– Да, это упоминалось в нашем разговоре.

– Доктор Шрамм тоже заметил эти симптомы? – Коронер вежливо повернулся в сторону Бейзила Шрамма. – Позвольте спросить вас самого?

Бейзил встал.

– Я заметил тремор, – ответил он, – но, исходя из истории ее болезни и того, что она сама мне рассказала, отнес его на счет общего нервозного состояния.

– Конечно, – сказал коронер. – Итак, джентльмены, следует признать, не так ли, что страх перед наступлением этой ужасной болезни не мог быть мотивом для самоубийства? Мы можем это исключить?

– Безусловно, – ответили оба врача хором и одновременно сели.

«Как Траляля и Труляля»[20], – подумала Верити.

Теперь вызвали медсестру, сестру Джексон, пышную миловидную даму со здоровым цветом лица и, как показалось Верити, не лишенную сексуальности, смиряемой подобающе обстоятельствам. Она подтвердила показания докторов и сказала, весьма заносчиво, что, будь «Ренклод» больницей, разумеется, и вопроса бы не стояло о том, чтобы у миссис Фостер имелся частный доступ к каким бы то ни было медикаментам.