Роковая ошибка

Комок слез все еще стоял в горле, и, вынужденная держать себя в руках, девушка никак не могла выйти из оцепенения. Сколько бы она ни убеждала себя, что нельзя думать все время о себе, что необходимо окружить тетю Мей теми же вниманием и любовью, какие раньше предназначались ей самой, что настал час вернуть долг и расплатиться за все полученные благодеяния, она ничего не могла с собой поделать: ей хотелось кричать и плакать, как маленькой. Тетя Мей не может умереть, она не вправе покидать свою воспитанницу. Даже теперь, после всего, что ей довелось услышать сегодня, Джорджия была не в состоянии откровенничать с кем-либо, а уж тем более – с Митчем Флетчером.

– С чего вы взяли? – ответила она с наигранной беззаботностью и попыталась отвернуться от гостя, стоявшего слишком близко.

Митч Флетчер рукой придержал ее, и сквозь тонкую ткань блузки девушка ощутила на плече жар его ладони. Она замерла от неожиданности, ошеломленная мыслью о том, как давно ее не касалась сильная мужская рука, пусть даже чисто по-родственному или по-дружески. Опыт юношеских увлечений Джорджии говорил, что роль секса в жизни любого человека сильно преувеличена, а впоследствии у нее просто не хватало времени на серьезные продолжительные романы. В университете вокруг нее хороводились друзья и поклонники, так что нечаянная фамильярность, как знак симпатии и нежности, не была ей в новинку. Но ее тело оставалось заповедной территорией, и эта неискушенность выдала ее с головой сильным ознобом, пробежавшим по коже, словно от холода, когда Митч Флетчер кончиками пальцев коснулся ее лица.

– Потому что вы плакали.

Его слова донеслись до Джорджии, будто эхо из разделявшей их глубокой пропасти, которая отгородила девушку от реальной жизни и знакомой обстановки. На нее навалилась ужасная слабость, слезы выступили на глазах и покатились по щекам.

Ей послышалось, как Митч Флетчер что-то недовольно пробурчал, но слов она не разобрала. Поглощенная своими грустными думами, она вообще ничего не воспринимала. Его прикосновение и дрожь, охватившая все ее тело, казалось, разрушили защитную броню, и все вокруг вдруг поплыло перед глазами Джорджии. Когда Митч Флетчер подхватил ее на руки и понес в дом, девушка была как в тумане. Она прижалась к нему, мучительно пытаясь вникнуть в то, что он говорил.

– Джорджия, ключи. Где ключи?

Наконец до нее дошло, о чем он спрашивает, – она разжала пальцы, чтобы Митч Флетчер смог взять ключи и отпереть дверь. Проплывая у него на руках по темному коридору, Джорджия все еще дрожала и плакала. Снова и снова переживая разговор с тетей Мей, она не заметила, как была доставлена на кухню и усажена на стул.

– Да что он с вами сделал, черт возьми? – услышала она и смутилась, а Митч Флетчер продолжал свой обстрел вопросами: – Зачем вы позволяете ему так себя вести? Почему разрешаете обижать и использовать вас? Что он все-таки сделал? Сказал, что все кончено? Жена не отпускает? Или он сам не может от нее уйти из-за детей?

Его слова постепенно начали доходить до сознания Джорджии, медленно и тяжело прокручиваясь в мозгу, как у ребенка, когда он учится читать, и в конце концов их смысл полностью прояснился.

– Прошу вас, не надо… – начала было она, перестав плакать.

Но Митч Флетчер, похоже, был разгневан не на шутку и не дал девушке договорить:

– Даже сейчас вы защищаете его! Он вас унизил, а вы готовы твердить, что любите его, а он любит вас и что все дело в жене и в его преданности семье. Неужели вы не видите?.. – Он осекся и с горечью заключил: – Да нет, вы, конечно, не можете видеть… или не хотите. Если я скажу, что вы нужны ему просто для разгорячения крови, что его возбуждает именно тайный характер вашей связи, вы тут же меня опровергнете. Если я предположу, что вами движет обычное плотское желание, вы возмутитесь и заявите, что любите его. А что еще остается? Но как можно любить человека, который явно стыдится этой любви и видит в ней угрозу семейному спокойствию? Разве можно говорить о любви к человеку, которого вы толком не знаете и не узнаете, потому что он никогда не даст вам такой возможности?

– Плотские желания тут совершенно ни причем. – Джорджия с негодованием вскочила со стула.

– Хотите сказать, что еще не успели переспать с ним? – тут же отреагировал Митч Флетчер, пренебрегая всеми правилами приличия. Девушка оторопела и не знала, как выпутаться из затруднительного положения, – взаимное непонимание зашло слишком далеко. А он продолжал: – Уверяю вас, это звучит совершенно неправдоподобно. Меня не проведешь: вы слишком соблазнительны и обладаете утонченной чувственностью, а она заводит мужчину сильнее любой вульгарной дешевки. Вы невольно заставляете задуматься о радостях любви.