Роковая кукла

Он был удручен. Так или иначе почва была выбита у него из-под ног.

— Проклятье! — проговорил я.

— Кажется, он говорит правду, — сказала Сара. — Луч придумал тот, кто построил и сам город, а наш худосочный друг на создателя города не похож. Он просто живет здесь — варвар, который рыщет в пустом городе и тащит, что плохо лежит.

Я должен был сам понять это. Но я сгорал от злости из-за нашего путешествия в пустыню и чуть с ума не сошел, когда увидел гнома, копающегося в наших вещах. Кровь ударила мне в голову. Если маленький пройдоха надул нас, я уничтожу его.

— Скажите нам, — обратилась к гному Сара, — кто вы такой. Вы ведь не один из строителей этого города?

Его лицо перекосилось от гнева.

— Вы не имеете права спрашивать, — закричал он в ярости. — Вы и так зашли слишком далеко.

— Мы имеем право задавать вопросы, — сказал я. — Мы должны знать правду о том, что происходит. Я даю тебе пять минут.

Ему не понадобилось и пяти секунд. Его ноги подогнулись, и он тяжело осел на пол. Он обхватил себя худыми ручонками и принялся раскачиваться назад и вперед, словно его мучили желудочные колики.

— Я скажу, — простонал он. — Не стреляйте, я скажу. Но какой стыд! Стыд, стыд, стыд!

В его глазах была мольба:

— Я не могу лгать. Если бы я мог, я бы солгал. Но здесь есть тот, кто распознает мою ложь.

— Кто же? — спросил я.

— Он обо мне, — сказал Свистун.

— У тебя есть детектор лжи?

— Одна из моих незначительных способностей, — ответил Свистун. — Не спрашивайте, нельзя выдавать тайну. Мои возможности невелики, но этой я управляю отлично. Была сказана правда, хотя не вся.

Гном внимательно смотрел на нас.

— Мне кажется, что в подобных ситуациях гуманоиды должны поддерживать друг друга. Мы связаны и…

— Только не ты и я. Мы ничем не связаны.

— Вы слишком грубы с ним, — сказала Сара.

— Мисс Фостер, — заметил я, — это еще не грубость. Я намерен выяснить все.

— Но если у него есть оправдание…

— У него нет оправдания. Не правда ли, парень?

Гном бросил на меня пристальный взгляд. Затем он кивнул головой.

— Моя честь поругана, — сказал он. — Память о моих предках осквернена. С давних пор — таких давних, что всего и не упомнишь, — мы делали вид, что принадлежим к числу тех, кто воздвиг этот необычный город. И если бы вы оставили меня в покое, если бы вы никогда не появились здесь, я бы умер со сладкой мыслью о том, что именно мы построили его. Тогда бы все кончилось; уже было бы не важно, если кто-то, даже вся вселенная узнает, что архитекторами были другие. Потому что я последний в роду, и больше никого не заинтересует эта история. У меня нет потомков. Обязанности, которые я выполняю, перейдут лошадям, а с течением времени они могут передать их кому-нибудь еще. Ведь всегда кто-то должен предупреждать прибывших на планету об опасности и помогать им.

Я взглянул на Доббина.

— Не могли бы вы объяснить, — попросил я, — в чем здесь дело.

— Ничего я не скажу вам, — ответил Доббин. — Вы пришли сюда с дурными намерениями. Мы спасли вас, спрятав в другом мире, а вы подозреваете, что мы бы вас не вернули. Вы негодуете, когда ваш благодетель из простого любопытства рассматривает ваш багаж. И вы еще даете нам пять минут, и помыкаете нами, и ведете себя отвратительно, и вы…

— Достаточно! — крикнул я. — Я не позволю недоделанному роботу так разговаривать со мной.

— Мы не роботы, — натянуто сказал Доббин. — Я говорил вам и повторяю снова и снова, что мы — самые обычные лошади-качалки.

Ну вот, мы опять вернулись к этой теме, к нелепому утверждению лошадок, к их странной упрямой гордости. Если бы я не был столь раздражен, я бы расхохотался. Но мне срочно надо было что-то предпринять и сделать все от меня зависящее.

Я дотянулся, вцепился в рубашку гнома на груди и приподнял его. Тот повис, болтая тонкими ножками, как будто пытался убежать. Но убежать он не мог, потому что его ноги «упирались» в воздух.

— Это уже слишком, — сказал я ему. — Я не знаю, что тут у вас происходит, да мне и наплевать, но вы дадите нам все, что нужно. И не финтить! А если нет — я сверну твою мерзкую шею.

— Осторожно! — крикнула Сара. Я резко повернул голову и увидел, как лошадки нападают на нас. Они надвигались на задних полозьях, угрожающе подняв передние.

Я отбросил гнома в сторону. Я даже не заметил куда, просто отшвырнул его и поднял ружье. Но тут же с упавшим сердцем я вспомнил, что лазерный луч не оказал воздействия на покрытие посадочного поля. Если лошадки сделаны из того же материала, а это было скорей всего, я с таким же успехом могу бросать в них камнями.