Рокировка длиною в жизнь

Чем сегодня можем похвастаться мы с вами? Я имею в виду наше сегодняшнее поколение, которое почивает на лаврах своих предков? Чем мы гордимся, какими достижениями? Теми историческими памятниками архитектуры, что были построены ещё царской Россией? Тем, что никак всё не можем разворовать то, что было накоплено нашими предшественниками, которые по крупицам собирали славу Отечества?

Тем, что сегодняшнее молодое поколение не состоянии связать пару слов или грамотно составить элементарное предложение? Про мат я не говорю: этому россиянина учить не надо.

Молодые люди, в начале ХХ-го века изучали древнегреческий и латынь, историю Европы и основы юриспруденции, домоводство и правила хорошего тона. Сегодняшние их сверстники тоже неплохо разбираются в латыни, зайдя в аптеку и правильно назвав название нужных «колес» или шприца; успешно справляются и по домоводству, разводя коноплю или «мастыря черняшку» из маковой соломки; о правилах хорошего тона и говорить не приходится: любая пятиклассница легко способна завернуть такой пятиэтажный мат, что старый боцман может отдыхать…

Мы очень своеобразно восприняли такие понятия, как свобода и демократия. В погоне за ними, мы с легкостью упразднили дворцы пионеров, предоставив взамен подвалы, которые идеально подходят для того, чтобы собираться в кучки и курить травку или заниматься токсикоманией; превратили дома культуры в дискотеки, где можно до одури «отжигать» до самого утра. Мы не задумываясь отменили многие «дурацкие нормативные документы» и «ненужные» ГОСТы, а потому в наших квартирах постоянно рвутся трубы, сгорают проводки, а на улицах постоянно штопается асфальт и… рушатся только что построенные сооружения. А в магазинах продаются непонятные на вкус продукты. А потом удивляемся – откуда у нас берутся эти странные болезни?

худ. Риккардо Томмази Феррони

На днях, мне довелось попасть на Большую Конюшенную. Я её не узнал: кругом рекламные вывески и сумасшедшие ценники. Хотя, внешне всё преобразилось и смотрится на порядок красивее и наряднее, нежели в советские времена. Удручало только одно – недоступность.

По бывшему Дому Ленинградской Торговли я прошелся как по музею, стараясь не зацепить ненароком дорогостоящих экспонатов и стеклянных витрин. И сразу же вспомнил моего товарища.

Табор, ушедший в небо

Очередной приезд Н… – кандидата медицинских наук, цыгана по национальности – как раз совпал с началом капитализации России и бурным ростом цен: к тому времени, всё уже было разворовано и «честно», «по-братски» поделено. Естественно, втайне от сумасшедшего народа. Петербург не являлся исключением.

И вот, решившись прогуляться по Невскому, мы незаметно для себя свернули на Большую Конюшенную и очутились вскоре внутри здания ДЛТ (Дом ленинградской торговли). Надо ли говорить, насколько изменился его облик с советских времен.

Нашему ошарашенному взору предстало всё буржуйское великолепие, которое раньше было доступно лишь на экране телевизора. Тут и там сверкали ослепительные витрины, с невиданным прежде товаром и непонятными для обычного смертного ценниками, заканчивающиеся многочисленными нулями. Все впечатляло и выглядело привлекательно, шокируя и гипнотизируя скудный ум обывателя, привыкшего видеть на прилавке только соль, сахар и спички…

И вот, находясь в самом эпицентре этой сказки, мой товарищ, как бы в прострации, окидывая изумленным взором весь этот блеск, медленно и глубокомысленно изрек, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне:

– Да-а… Я понял только лишь одно: надо воровать, воровать и ещё раз воровать.

В эту минуту я как никто другой прекрасно понимал, что творилось в бедной цыганской душе, а потому был вполне солидарен с его почти ленинской формулировкой, означающей всего лишь одно: рассчитывать в наше время на обычную зарплату не только бессмысленно, но даже глупо, если не сказать, преступно…

худ. Пэм Крук

Выйдя на улицу, я глубоко глотнул свежий прохладный воздух. И пройдя с десяток метров в сторону Невского, оказался возле «Пышечной». Той самой, в которую некогда водил своих маленьких детей. Помнится, там работала красивая полненькая повариха Валя, которая всегда любезно нас встречала. А однажды, даже специально пригласила вовнутрь, чтобы продемонстрировать всю технологическую цепочку. Дети заворожено смотрели, как из специального аппарата выдавливались колечки теста и, плюхаясь в кипящий жир, постепенно превращались в пышные – как и сама тётя-Валя – плюшечки. Эту познавательную экскурсию они запомнили на всю жизнь.

«Как хорошо, что её сохранили!» – обрадовался я, очутившись рядом с пышечной.

Мне стало интересно: насколько всё изменилось внутри и я, поколебавшись секунду, переступил порог. Оказалось – ничто! За исключением легкого косметического ремонта и… цен. Пышка теперь стоила десять рублей, против бывших пяти копеек. Тётя-Валя, естественно, уже не работала…

Наконец, подойдя к шахматному клубу, сердце учащенно заколотилось. Признаться, я и не думал, что подобное может случиться со мной, который за четверть века, успел поменять с десяток мест работ.