Рок И его проблемы-2

Гвидонов, как положено профессионалу, возник незаметно. Он не длинно и не коротко, как-то спокойно рационально позвонил в дверь, ему открыли без пароля, он вошел, вежливо поздоровался и сказал, что у них есть пять минут, в крайнем случае — десять.

Уселся в гостиной за стол, достал пистолет, и начал не торопясь вставлять туда патроны.

— Вы что, собираетесь в кого-то стрелять? — неприязненно спросила Маша.

— Или за мной какое-то время уже следят, или ваш дядя вел параллельное расследование. В обоих случаях, это моя недоработка, — сказал Гвидонов. — У меня есть квартира для встреч с нужными людьми, о ней никто не знает. Поменьше, чем эта, но вам будет удобно. Придется там несколько дней пожить.

— А потом? — с вызовом спросил Иван. — Потом можно будет вернуться?

— Потом — увидим.

— Про Мишку? — спросил Иван. — Что-нибудь узнали?

— Есть план, — коротко сказал Гвидонов. — Думаю, с ним ничего страшного не случилось. Сидит у кого-то взаперти. Нужно узнать, у кого. Заплатить выкуп или провести силовую акцию.

— Хорошо, — продолжал ершиться Иван, — тогда почему десять минут, а не девять или не одиннадцать?

Он заторопился и стал засовывать в свою сумку, что было вокруг. В коридоре стояло уже три готовых, набитых под завязку Машей и кое-как застегнутых. Вещей получалось — немеренно.

— Скорее всего ваш дядя, — сказал Гвидонов спокойно, обращаясь к Маше, а не к Ивану, — недавно, буквально час назад вышел на ваш телефон… Вернее, его люди вышли и сообщили ему, скорее всего. Хотя, могли и не успеть, — тогда мы просто страхуемся. Но скорее, все-таки успели позвонить и сообщить номер… Тогда он приедет сюда, с минуту на минуту… Можно просто смотреть в окно. Но человек так устроен, что если у него есть номер какого-то телефона, он захочет позвонить по нему. Чтобы была какая-то ясность… Так что, если совсем правильно, то не девять минут, не десять и не одиннадцать. Нужно ждать звонка. Любого… Уже после него отсчитывать время.

— То есть, вы нас просто пугаете?

— Я страхуюсь от случайностей. Это не одно и тоже…

Телефонный звонок раздался, когда они уже стояли у двери. Открыли ее и вытаскивали сумки на лестничную клетку. Он раскатился по пустой квартире эхом, требовательно добираясь до каждого ее незаметного уголка.

Иван кинулся было на кухню, где лежала телефонная трубка, но Гвидонов остановил его:

— Пусть думают, что никого нет дома, меньше будут торопиться… Спешить теперь нужно нам.

Зимний двор их дома был таким же, как всегда. На плохо расчищенной дорожке, ведущей к подъездам, стояли машины, у ближайшей «Лады» возился в моторе сосед Ивана со второго этажа. Гвидонов вышел первым, окинул его цепким взглядом, а потом уже сделал шаг вперед, разрешая пройти Маше с Иваном.

Был он чужой им, и сейчас, как никогда, чувствовал эту чуждость.

А он еще когда-то притащил этой девушке розочку. Наивный человек, — что ей этот виртуальный цветок. Знак добрых намерений.

Сосед оторвался от мотора и уставился на Машу, которая волоком пыталась перетащить через порог подъезда набитую до неподъемности сумку.

— Я все гадаю, кто это у нашего Ивана поселился, — сказал он, улыбаясь самой обаятельной из всех возможных, улыбкой. — Разрешите вам помочь.

— Моя сестра, — бросил Иван. — Приехала из Тулы… Сейчас — мы к ней в Тулу. Ответный визит.

Это было не вранье, — это было заметание следов. Гвидонов даже улыбнулся от такой наивности.

— У вас в Туле все такие? — спросил сосед Машу, которая отступила от сумки на шаг, чтобы дать тому возможность доказать свою галантность.

— Все, — ответил за нее Иван, — дамы — русские красавицы, мужики — делают автоматы Калашникова. Такой город… Вы не поможете нам вещи до улицы дотащить? Раз такое дело.

— Конечно, — тут же согласился сосед, — с удовольствием. А как вас зовут?

Маша посмотрела на него, и удивленно сказала:

— Я не помню.

— Как остроумно, — воскликнул радостно сосед. — Меня зовут Николай. Вы к нам приедете еще?

— Я не помню, как меня зовут, — сказала Маша, повернувшись к Ивану и Гвидонову.

— Тебя зовут Маша, — сказал горестно Иван.

— Или Марина, — буркнул Гвидонов, посматривавший на то место, где дорожка выруливала за угол дома к улице.

— Нет, — сказала Маша. — Меня зовут как-то по-другому. Я не могу вспомнить, как…

— Не обращайте внимания, — сказал Иван соседу, — у нее от радости, что возвращается к своим пряникам и Калашниковым, крыша поехала.

— Я бы сам сейчас из Москвы смотался, у меня дача есть, — поддержал сосед, — но зима, холодно.

— Вы узнайте мое имя, — сказала Маша соседу, — вам же ничего не стоит, а я наконец-то, буду знать.

— Где, прикажете, навести справки? — с готовностью откликнулся сосед. — И как вам сообщить?.. Телефончик дадите?

— Обещаете? — улыбнулась ему Маша. — Честное слово, не обманете?

— Честное слово, — с готовностью согласился сосед.

Иван в этот момент пожалел, что всучил соседу только одну сумку, тот бы, на таком душевном подъеме, запросто ухватил бы две.

Они дошли уже до угла дома, — за ним стала открываться Матросская Тишина.

Хорошо быть дамочкой, — завистливо думал Иван, — за них всегда тяжести таскают ухажеры.