Рога изобилия

Я потянулась, чтобы поцеловать его, но он прижал палец к моим губам и терпеливо ждал, когда я, наконец, сдамся. Я помедлила еще мгновение и посмотрела на него.

На самом деле, глаза могут сказать куда больше, чем все слова в мире. Я увидела в глазах Андрея нежность и печаль. Явную печаль, несмотря на блуждающую на губах улыбку. Я догадалась о его чувствах и о том, что он хочет взаимности. Да и сама я понимала, что больше всего на свете сейчас желаю быть вместе с ним, любить его, раствориться в нем, нырнуть с головой в этот прекрасный омут и забыть на время о том, что существует мир, жестокий и тревожный. Наверное, все это он все же прочел в моих глазах…

А теперь мы смотрели видеофильм. Моя голова лежала на плече Андрея, он то и дело целовал мои волосы. Смотрел на экран, смеялся над комическими ситуациями, в которые то и дело попадал герой, а потом снова прикасался губами ко лбу, волосам, губам. Я чувствовала, что засыпаю. Мне было так спокойно… Как никогда.

* * *

Я очнулась, когда Андрей попытался переменить положение. Сев на постели, я посмотрела на часы. Оказалось, что половина первого ночи.

— Хорошо поспала? — Григорьев легко поцеловал меня в губы.

— Прекрасно. Даже не заметила, как заснула. Все в порядке?

— Если не считать того, что я смертельно хочу выпить минералки и съесть горячую пиццу, то все в полном порядке.

Я снова повалилась на кровать.

— Мне кажется — я спала целую вечность, — потягиваясь, произнесла я. — Так хорошо выспалась… и полна сил и энергии.

— Давай тогда спустимся вниз и прикупим чего-нибудь, — обрадовался Андрей. — Я смотрю, ты готова вести аскетический образ жизни, лишь бы не подвергать меня опасности. Очень признателен, но кушать все равно хочется. А Любашины припасы меня уже не прельщают.

— Ага, — я закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Ты думаешь, что ночью твои враги не будут нас пасти?

— Пасти? Нет, не будут, — уверенно за-явил Григорьев, стаскивая простыню, которой я была накрыта. — Мы же не зайцы.

— Зайцев не пасут, — мои возражения выражались в том, что я настойчиво перетягивала простыню на себя.

— Еще как пасут. Даже сказка такая есть.

— Не все, что пишут в сказках, правда.

Андрею все же удалось стянуть с меня простыню. Вздохнув, я была вынуждена признать, что победа осталась за ним, поэтому пришлось встать и пойти в ванную. Через пять минут я вышла и неторопливо оделась, наблюдая за легкой улыбкой Григорьева. Он был уже полностью одет.

— Ну что, идем?

— Только до супермаркета и обратно, — скомандовала я. — Надеюсь, твои друзья не ожидают, что нам придет в голову выйти в час ночи, потому не караулят нас на выходе. Но все равно — слушаться меня беспрекословно!

— Есть!

Мы закрыли дверь нашего номера и спустились вниз. И тут наш поход в магазин, на который я сама же согласилась столь безрассудно, показался мне форменной глупостью. В фойе сидели два человека. И хотя никто из них не вызывал вроде бы подозрений, но совсем некстати моя собственная совесть начала выговаривать мне. А вдруг и правда, кто-то из этих людей и есть недоброжелатель Григорьева? И во мне тут же зашевелились сомнения.

Один мужчина сидел в кресле и читал газету. Можно было бы подумать, что он только что приехал и ждет, когда принесут его багаж, чтобы лично проследить за его размещением, но никаких вещей рядом с ним не было. Неужели больше негде почитать периодику, как только в холле гостиницы да еще в столь поздний час? Мужик кинул на нас ничего не значащий взгляд и снова уткнулся в свою газету.

Второй сидел в маленьком баре и потягивал пиво. Конечно, в другое время я не нашла бы в этом ничего предосудительного, однако сейчас, во втором часу ночи, даже этот тип мог показаться странным, если как следует подумать и домыслить. Впрочем, фантазировать мне не свойственно, поэтому я успокоила себя мыслью о том, что у мужика обыкновенная бессонница и он борется с ней с помощью пива.

Миновав холл без всяких приключений, мы вышли на улицу. Поливочная машина мыла асфальт и поливала деревья и газоны. На нас дохнуло приятной прохладой.

— Дождя им вчерашнего мало, что ли? — стараясь не попасть в лужу, произнес Андрей.

— Ливень-то был у нас, в Тарасове. Забыл, что ли? А здесь его, может, и не было. И вообще, ты сам знаешь, как у нас дела делаются: даже если бы сейчас шел проливной дождь, все равно раз задание есть — надо его выполнить.

Мы прошли по дороге до ближайшего супермаркета, который находился буквально в двух шагах от гостиницы. На улице было не слишком людно, но все-таки город жил своей ночной жизнью. Откуда-то неслась легкая музыка, слышались смех и голоса. Фонари желтым светом освещали мокрую мостовую, отражаясь и мерцая в многочисленных лужах.

— Вот тут все и купим, — показала я вперед.

Мы вошли в магазин. За кассой сидела симпатичная продавщица и отсчитывала покупателю сдачу. Охранник стоял напротив телевизора, подвешенного к потолку и с интересом смотрел какой-то боевик. Между рядов неторопливо прохаживались покупатели, словно на дворе был ясный день.