Родителей — в отставку?

Трагедия произошла в самом центре Кольчугино - напротив городского суда и в 50 метрах от местной администрации. Центр города уже превратился в неконтролируемый криминальный очаг, сообщает телекомпания... Сегодня семья Денисовых не только скорбит на могиле своего сына, внука и племянника, но и экстренно, под проценты, берет денежный кредит. На оплату услуг адвоката нужно 70 тысяч рублей. Бесплатный полагается только обвиняемым. Женщины боятся, что подонков признают "невменяемыми", а сроки заключения будут оскорбительно малыми».

Спустя полтора года родственники зверски замученного человека могли бы уже не хлопотать и не занимать такие огромные деньги на адвокатов. Летом 2009 года было торжественно объявлено, что в Кольчугино открылся ювенальный суд. А ювеналы, как известно, против «репрессивного подхода». Так что теперь, боимся, в городке, центр которого «уже давно превратился в неконтролируемый криминальный очаг», юные преступники почувствуют себя полновластными хозяевами жизни.

ЖЕРТВЫ ПРАВ НЕ ИМУТ

В Приморско-Ахтарске, ювенально-пилотном регионе, произошло именно так. Журналистка, писавшая про девочек-конкурсанток, недоумевала по поводу мягкости наказания. «Малолетним садисткам», как назвала их автор статьи, дали 5 и 7 лет условно. Да и заказчики садистского избиения в деле не фигурировали. И общественность не была допущена в зал. Обе эти детали типичны для ювенальных процессов. Первая потому, что отсутствие «заказа», а значит, злого умысла снижает тяжесть преступления. А вторая - закрытость процесса - подается ювенальщиками как одно из средств защиты детей (то бишь несовершеннолетних преступников). Дескать, присутствие посторонних может травмировать хрупкую детскую психику. Хотя в данном случае, как и во многих других, ссылка на хрупкость детской психики по меньшей мере неуместна. Юные преступницы нисколько не испугались судимости. «Из зала суда, - пишет Давыдова, - выходили героинями». И, никого не боясь, снова угрожали расправой своей недавней жертве.

На самом деле закрытость подобных процессов позволяет безо всяких помех - ни со стороны родственников потерпевших, ни со стороны прессы и общественности - творить беззаконие. Все это весьма характерно для тоталитарных систем, каковой - на Западе об этом говорят все громче - и является ювенальная юстиция. Характерной особенностью этого образчика тоталитаризма является выгораживание преступников, а не защита жертв.

Причем, обратите внимание, это происходит даже в тех случаях, когда жертвы - тоже дети! И их права, уж если рассуждать в категориях защиты прав ребенка, надо отстаивать с повышенным рвением. Но ничего подобного в системе ювеналки не наблюдается.

Взять хотя бы все тот же случай в Приморско-Ахтарске. Там ведь была не одна жертва, а две. На помощь Рите прибежала ее подруга, восьмиклассница Ира. И ее тоже зверски избили. За компанию. Но судебный процесс был выстроен таким образом, что она проходила по делу не как потерпевшая, а как свидетельница. И про побои, естественно, речь не шла. «Для защиты своих интересов им (Ире и ее маме. - Авт.) было предложено обратиться в суд в порядке частного обвинения по факту нанесения свидетельнице... легких телесных повреждений. Дескать, подшутили над Ирой», - пишет корреспондент.

Типичный пример ювенального отношения к несовершеннолетним преступникам и жертве приведен в уже упомянутой нами книге Гладилина.

«В провинциальном городке, - пишет он, - молодежная банда угоняла машины. Пятнадцатилетний мальчик сказал своему отцу, что знает имена тех, кто украл у них машину. Отец, законопослушный француз, решил, что об этом надо официально заявить в полицию, и явился с сыном в участок. Там все записали, поблагодарили свидетелей, а потом вызвали в участок юных угонщиков, сообщили им, что на них поступило заявление, погрозили им пальцем и... отпустили.

Что сделали семнадцатилетние детишки? Почувствовав безнаказанность, они подкараулили парнишку и зарезали его. Причем резали долго и зверски. На трупе (теперь уже не пятнадцатилетний мальчик, а труп!) насчитали 14 колотых ран.

Сегодня об этом страшном происшествии написано во всех газетах, кричит радио и телевидение. Завтра успокоятся и забудут. Наказали ли полицейских? Нет, ибо полиция поступила политкорректно, ведь убийцы не виноваты, виноваты семья, школа, общество. Вот если бы угонщиков сразу арестовали, то пресса не забыла бы и продолжала крик.

Ведь нынче какая главная тема во французских СМИ? Плохо, месъе-медам, живется преступникам во французских тюрьмах! Тюрьмы переполнены».

НАРКОТИКИ: «ОТ ПОДРОСТКА К ПОДРОСТКУ»