Роддом. Сериал. Кадры 1–13

— …подскочило обычно низкое давление, и я едва могла встать с кровати, — ещё громче и ещё более грозно продолжил начмед. — Кроме того, акушерка Светлана не смогла попасть мне в вену на левой руке, и из-за этого у меня образовался большой отёк, и компресс с мазью не поставили не сразу! Акушерка Татьяна, не имеющая, судя по сайту роддома, стажа работы, не смогла поставить катетер ни на правую, ни на левую руку и пошла за помощью. На мне хотели потренироваться, что ли? Зачем я платила за контракт?!

— Семён Ильич, с венами той бабы даже я с трудом справился. А я с венами чёрных голодающих женщин проблем не имел — так в первый срок моего контракта с Эфиопией натренировался. А я там три срока отсидел — машину купил, чёрную, простите, «Волгу», квартиру кооперативную… Вот как я, Семён Ильич, круто вен наколол. Так что нечего на акушерок кивать, коли вены такие кривые, что и я с трудом справился!

— Увы, — с упорством танка, решившего проехаться по деревне от околицы до околицы, упорно декламировал Панин, пропуская мимо ушей ремарки Святогорского, — оказалось, что и более опытная акушерка поставила катетер неправильно, и у меня началось воспаление, к счастью, вовремя замеченное мной. Потому что начались боли! Представьте себе моё состояние и ощущения, когда постоянно нужно кормить и ухаживать за ребёнком, вставать, есть что-то самой, по ночам укачивать дочь, которую мучил животик, при этом у меня болели рубец и живот после операции, плюс на меня свалились еще и нестерпимые головные боли, дикая слабость, боли в локтевых сгибах и запястьях из-за повреждённых вен. Из-за всего этого у меня была истерика, и каким-то чудом не пропало уже появившееся молоко. В то же время, несмотря на моё явно плачевное состояние и якобы плохой анализ крови, меня планировали выписать уже на четвёртый день после операции. Когда я отказалась от капельниц, врач Мальцева практически меня не наблюдала, пришла ко мне в палату один раз с минутной беседой не о моём самочувствии, а с советами, которые могут пригодиться через несколько месяцев — например, о противозачаточных средствах. О решении меня выписать я узнала не от неё, а от какой-то серой мыши, которая требовала, чтобы её называли Светлана Борисовна!

Тут уже и Татьяна Георгиевна не выдержала, хрюкнула. А «серая мышь» Светлана Борисовна Маковенко надулась как… ну, собственно, как мелкий грызун на крупу.