Роботы-мстители

– Да им плевать на Новый Мир и всякие там принципы! Они бутки рубят, – пожала плечом Коса. – Звездочет, их отец, у них на содержании; они им крутят, как хотят, а он и слова поперек сказать не смеет. Имя своей шайке придумали, как у громил принято, – Дети Сумерек. Никого, даже нас, за людей не считают. Мы с Маской – упокой Бог ее душу! – раз зашли к ним поболтать, и что было!.. Слышала, поди, эти истории – отправились девки на сэйшн к друзьям, только их и видели. Маска была сделана как женщина, по-настоящему, и кто-то это узнал – может, Чехарда сдуру сболтнула, – и вот Кристалл, главный Сумрак, взял ее за руку: «У нас останешься работать; мы тебя будем в аренду сдавать как подружку – уйму денег огребем!» А Маска про свою конструкцию и слышать не могла, так ей это противно было; вот и начала орать: «По морде огребешь ты, зелень поквартальная! Пошел ты мимо!» Конечно, я ввязалась, а Кристалл и говорит: «Братва, рви косатую на запчасти, в розницу продадим!» И разорвали бы! Я одна, их семеро, а Маска хороша только на крик. Цинк и Купорос ее схватили, а Анилин с Керамиком и Охра на меня накинулись, но тут за нас вступился Фосфор: «Суки вы, а не баншеры! Отпустите девчат, а то всем головы сверну!»

– Ну и?.. – Лильен замерла.

– И свернул бы! С ним не очень подерешься – он бодигард на базе Robocop'а, ручищи как клеши, и реакция как молния. Стали с ним лаяться, нас отпустили… Так что с дружком ты не ошиблась, – подмигнула ей Косичка. – В обиду не даст.

Лильен счастливо и смущенно улыбнулась.

– Вот какие семьи есть в Банш – хищники и душегубы, – назидательно заметила Коса. – И наоборот бывало, например – община Мастерицы; ты ее не знала, их Хармон поймал. Одни имена чего стоили – Херувим! Цветок! Эльф и Фея!.. Мантры хором пели, фенечки плели и сувениры вырезали; что ни разговор – все про любовь неземную и дружбу. Так и ходишь, ищешь, с кем водиться; с одними скучно, с другими страшно…

– Фосфор нам поможет, – убежденно сказала Лильен. – Я его попрошу как следует… Ты вовремя мне рассказала обо всем!

– Я тебя тоже люблю, – улыбнулась Коса, обнимая Лильен, – и не меньше, чем он, поняла? Не забудь – это я научила тебя целоваться…

Что они говорили потом – заглушил грохот поезда, и никто из усталых, влюбленных и пьяных ночных пассажиров не увидел в пульсирующем свете проносящихся вагонов, как слились две фигуры в темной нише стены опасно близкого к дороге дома.

Фосфор, тоже обшаривавший нежилую часть сквота, был нежно удивлен, когда Лильен нашла его и положила руки ему на плечи.

– У меня колготки в дырах, и вообще я как манхло одета, – запела Лильен, ластясь к Фосфору. – Ты можешь кое-что продать, чтоб я оделась по-людски?.. А что останется, я отдам маме на войну.

Да, он готов. Ради ее прекрасных глаз. Ему известны люди, которые не спрашивают, где ты взял товар. И Чаре знать о том, куда он отправляется, не обязательно. Чара сама потом одобрит их затею, когда они принесут деньги. Сейчас надо только назвать ей предлог, чтобы покинуть сквот.

* * *

Карл Машталер, профессор и лауреат, снял очки и большим и указательным пальцами начал массировать набрякшие веки. Пиджак он снял еще раньше. Всю ночь объединенный совет генеральных директоров консорциума GR-Family-BIC бился над проблемой – в Городе, как в океане, произошло землетрясение, резко сменилось настроение, и эмоциональное цунами шло на GR-Family-BIC, угрожая накрыть его и уничтожить волной киборгофобии. Перепуганные владельцы кукол начали массово сдавать их в «Роботех» на тестирование, появились зловещие очереди. Персонал не справлялся; владельцы не хотели держать кукол дома; все пустующие помещения были приспособлены под склады; те, что уже оплатили покупки, выдумывали любые предлоги, лишь бы отказаться от товара и вернуть деньги назад. Требовалось протестировать куклу, чтобы убедиться, что она нормальная; куклы накапливались валом, а отказы шли лавиной. Сократился индекс продаж за неделю – на складах стала понемногу скапливаться невостребованная продукция. Гигантский консорциум, словно корабль, наскочил на потребительский риф. Разрозненные клиенты объединились в едином порыве стадного чувства и упорно не желали расставаться со своими кровными деньгами. Консорциум проигрывал великую битву, которую он вел ежедневно, битву за кошельки покупателей, ибо, в конечном счете, любой бизнес сводится к тому, чтобы вынудить граждан вывернуть карманы и отдать свои денежки чужому дяде, а честным бизнесменом считается тот, кто дает что-то взамен.