Роботы и Империя

Она оглянулась. Дэниел и Жискар были рядом, оба в плащах.

Сначала она протестовала:

– Им не нужны плащи. Они не чувствуют холода.

– Не сомневаюсь, – сказал Диджи, – но вы говорили, что никуда без них не пойдете, и мы не можем выставить Дэниела на мороз. Это будет выглядеть противоестественно. Мы не хотим вызвать враждебность, слишком явно подчеркивая, что с вами роботы.

– Но они же знают, что со мной роботы, а лицо Жискара выдаст его даже в плаще.

– Знать-то они знают, но могут не вспомнить, если их не заставить… так что давайте не будем заставлять.

Диджи подвел их к наземному кару с прозрачными стенками и крышей.

– Народ захочет увидеть вас, пока мы едем, – сказал он с улыбкой.

Глэдис села, Диджи сел рядом.

– Я тоже герой, – сказал он.

– Это для вас ценно?

– О, да. Это означает премию для моего экипажа и возможное повышение для меня. Я не презираю это.

Дэниел и Жискар сели напротив людей.

Перед ними был еще кар, но не прозрачный, и не менее десяти каров позади. Раздался гром приветствий, из собравшейся толпы поднялся лес машущих рук. Диджи с улыбкой поднял руку в ответ и подтолкнул Глэдис сделать то же. Она небрежно помахала. В машине было тепло, нос Глэдис стал отогреваться.

– Как неприятно блестят стекла, – сказала она. – Можно это устранить?

– Можно, но не нужно, – ответил Диджи – Это самое ненавязчивое силовое поле, которое мы можем установить. Та восторженная публика была обыскана, но кто-нибудь может ухитриться скрыть оружие, а мы не хотим, чтобы вам повредили.

– Вы хотите сказать, что кто-нибудь захочет убить меня?

Глаза Дэниела спокойно оглядывали толпу с одной стороны кара, а глаза Жискара – с другой.

– Очень маловероятно, миледи, – ответил Диджи, – но вы же космонитка, а поселенцы не любят космонитов. Кто-нибудь может ненавидеть их так сильно, что увидит в вас только космонитку. Но опасаться нечего. Даже если кто-то и попытается, хотя это и невероятно, то ничего у него не выйдет.

Линия каров очень мягко двинулась. Глэдис даже привстала от удивления: в передней части кара не было никакой отдельной кабины.

– Кто ведет? – спросила она.

– Кары полностью компьютеризированы, – ответил Диджи. – Разве у космонитов не так?

– У нас кары водят роботы.

– А у нас роботов нет.

– Но компьютер по существу тот же робот.

– Компьютер не гуманоид и не выставляет себя напоказ. Каково бы ни было технологическое сходство, психологически это совсем иное.

Глэдис смотрела на ландшафт и находила его ужасающе голым. Даже для зимы было что-то заброшенное в раскиданных, лишенных листьев кустиках и редко встречающихся деревьев. Их чахлый, бездушный вид подчеркивал смерть, которая казалось, захватывала все.

Диджи, заметив ее подавленность и взгляды то в ту, то в другую сторону, сказал:

– Сейчас все выглядит не слишком хорошо, леди. А летом здесь неплохо. Есть сады, луга, поля.

– И леса?

– Не настоящие, дикие леса. Мы развивающаяся планета. Все еще надо делать. Мы здесь всего полтораста лет. Первым шагом было засеять привозными семенами участки первых поселенцев. Затем мы пустили в океан рыбу и всяких беспозвоночных, чтобы по возможности создать самоподдерживающуюся экологию. Это не так сложно, если химизм океана подходит. Если же не подходит, то планету нельзя заселять без широких химических изменений, а этого мы еще ни разу не пытались сделать, хотя существует множество планов для таких процедур. И, наконец, мы пытаемся сделать страну цветущей, а это всегда трудно и идет медленно.

– И все Поселенческие Миры идут этим путем?

– Да. Ни один еще по-настоящему не закончен. Еще пара столетий – и Поселенческие Миры будут богатыми и полными жизни как на суше, так и в море, хотя за это время появятся новые миры, которые пройдут через разные предварительные стадии. Я уверен, что Внешние Миры прошли тот же путь.

– Много столетий назад и, я думаю, менее напряженно. Нам помогали роботы.

– Мы обойдемся без них, – коротко ответил Диджи.

– А как насчет местной жизни – растений, животных, бывших здесь до появления людей?

– Они не имели значения. Мелкие, слабые. Ученые, конечно, заинтересовались, поэтому местная жизнь и сейчас существует в аквариумах, ботанических садах, зоопарках. Кроме того, есть обширные пространства как воды, так и суши, которые еще не обработаны, и там местная жизнь находится в диком состоянии.

– Но все эти участки со временем будут изменены?

– Надеемся.

– А вы не чувствуете, что планета на самом деле принадлежит этим незначительным, мелким, слабым существам?

– Нет. Мы не сентиментальны. Планеты и вся Вселенная принадлежит разуму. Космониты согласны с этим. Где местная жизнь на Солярии? На Авроре?

Линия каров подошла теперь к ровному мощеному пространству, где виднелось несколько куполообразных зданий.

– Главная площадь, – тихо сказал Диджи. – Официальный центр планеты. Здесь размещены правительственные здания, здесь собирается Планетарный Конгресс, здесь Административный Дворец и так далее.

– Простите, Диджи, но это не очень впечатляет. Здания маленькие и неинтересные.