Робот-насильник

Автомобильная покрышка ещё сидела в проёме окна, так что Пипу не составило труда согнуть Дика пополам и с силой всунуть в отверстие задом вперёд. Дик оказался в таком же положении, в каком ещё совсем недавно пребывал Микки. Он сидел, скрючившись, в покрышке, и не мог сдвинуться ни на сантиметр. Его выпяченный зад выглядывал в туалет.

Сутенёр мычал и таращился на Микки, но кибернетик не обращал на него внимание. Он подошёл к Джен вплотную.

— Значит, твоя любовь зависит от величины и твёрдости пениса, да? — Он глядел ей в глаза. — Может быть, ты и права, я недостоин твоего внимания. Я импотент. Вонючий импотент.

Она опустилась перед ним на колени.

— Микки, — на её лице появилось хорошо знакомое ему плаксивое выражение. — Я тебя, правда, любила… Любила… Когда у тебя стоял… Отпусти меня…

— Сиди пока здесь, — он отошёл к самой двери, поманив робота рукой. — Пип, — сказал он тихо, — я готов. Делай с моей мочалкой что хочешь. Мне уже всё по фигу. Хоть совсем её оторви.

— Не переживай хозяин, всё будет в лучшем виде, — проурчал Пип.

Глаза-фонарики его разгорелись, длинные пальцы обхватили гениталии Микки и стремительно задвигались. Член трепыхался между ними, но Микки не чувствовал боли — наоборот, с каждой минутой ему становилось приятнее. Между пальцами робота начали проскакивать искры. Они не обжигали, они вообще не чувствовались. Микки ощущал только тепло от разогревшихся Пиповых рук.

Наконец он почувствовал, казалось бы, уже совсем позабытую эрекцию. Сначала слабая и чуть теплящаяся, она с каждой минутой разрасталась, волнами расходясь по всему его телу, и он застонал от наслаждения. Скосив глаза вниз, он увидел, что его член между снующих пальцев Пипа уже не висит, а стоит, и притом довольно твёрдо, как только что стоял у Дика. Глянцевая головка разбухла, на её кончике выступила прозрачная капля. Микки, чувствуя, что ещё немного — и выльется целый фонтан спермы, испустил нетерпеливый стон.

В этот момент Пип замер. Его руки безжизненно повисли. На операцию ушла вся энергия, какая в нём была. Потухли даже глаза.

Со вздыбленным членом Микки подошёл к Джен, обхватил её за шею и приблизил её голову к пенису — так, что её губы коснулись его кончика. Пенис подрагивал. Микки уже не мог терпеть, до выплеска спермы остались считанные секунды.

— Ну, а таким я тебе нравлюсь? — прохрипел он, почти теряя рассудок от нахлынувшего желания.

— Да… Нравишься… — Джен обхватила губами разбухшую головку и в ту же секунду член разразился бешеными струями.

Она захлебнулась в густой сперме, закашлялась, сперма потекла по её губам и подбородку, закапала на бёдра Микки, которые прижимались к её груди.

Оба были настолько возбуждены, что не сразу расслышали громкие шаги и голоса, зазвучавшие в туалете. Туда явилось человек пятнадцать подручных Длинного Дика — все, у кого член ещё способен был топорщиться после группового секса.

— Босс сказал, что задержится и велел начинать без него, — сказал Том, подходя к торчащей в окне заднице.

— А где он сам? — спросил Хью.

— Уединился с милашкой Джен, — с ухмылкой сообщил Хэнки. — Я видел, как они шли, обнявшись, как голубки. По-моему, они пошли трахаться к нему в кабинет.

— Лады! — рявкнул Том. — Босс пусть играет с Джен, а мы поиграем с нашим хмырём.

И он принялся стаскивать с себя штаны.

Хью прислушался к мычанию за окном и хихикнул.

— Слышите, как хмырь мычит? — Он с оттягом ударил по ягодицам. — Эй, хмырь! Ты чего мычишь?

За окном снова замычали.

— Перетрухал? — засмеялся Том, обхватывая руками свой увесистый пенис. — Ничего, корешок, я засажу тебе нежно. Постараюсь без крови.

— А чего-й-то у него задница красная стала? — спросил Билл, приглядываясь к объекту их игры. — Полчаса назад мы уходили, она была белая.

— А вот ты посиди полчаса в таком виде, и у тебя тоже покраснеет, — с ухмылкой ответил Том. — Может, даже ещё больше.

— И на ней прыщи вроде бы появились… — недоумевал Билл.

— Лучше сразу скажи, что хочешь увильнуть, вот и придираешься, — рявкнул на него Том. — Лично мне по фигу, какую задницу трахать, в прыщах она или в чём. Дырка есть дырка, а раз видишь дырку, то засаживай в неё без всяких сомнений!

Собравшиеся одобрительно загалдели. Некоторые тоже начали расстегивать на себе ширинки.

— Ну давай, Том, начинай, не тяни резину!

Обладатель задницы мычал как оглашенный, видимо предчувствуя приближающуюся пытку, но Тому его мычанье было даже в сладость.

— Что, ссышь, когда страшно? — прошипел он и, скривив рот, подался всем телом вперёд, засаживая вздыбленный пенис в волосатое отверстие.