Робин Гуд

Все это было известно тану Эдуарду, но он, подчиняясь моей воле, хранил тайну. Тебя, Альрик, он полюбил, как сына, быть может, в память своей любви к Эдвине. Я лелеял надежду, что со временем она выйдет за него замуж, так как о Реджинальде не было никаких известий. Но Эдвина говорила, что Реджинальд, может быть, еще вернется. Теперь ты понимаешь, как были мы потрясены, узнав, что де Траси томится в подземелье своего собственного замка. Нужно подумать, что мы можем предпринять для его освобождения, а освободить его мы должны, хотя бы для этого пришлось стереть с лица земли Конистонский замок».

Можно себе представить, какое впечатление произвел этот рассказ на Альрика. Дед всегда запрещал ему задавать вопросы, и Альрик знал только, что отец его был норманнского происхождения. Теперь выяснилось для него то, что раньше вызывало недоумения.

Робин Гуд с глубоким вниманием слушал рассказ Тореда. Когда старик умолк, Робин задумался и, наконец сказал:

– Какая странная история! И удивительнее всего то, что Альрику посчастливилось найти отца, которого он не знал. Альрик, я уже дал клятву освободить несчастного узника. Теперь я эту клятву повторяю. Реджинальд де Траси – твой отец; ради тебя я сделаю все, чтобы его спасли.

И он крепко пожал юноше руку.

Втроем они долго обсуждали вопрос о том, какие шаги следует предпринять. Де Молак был врагом могущественным и безжалостным. Пользуясь покровительством Иоанна, он мог безнаказанно совершить любое преступление. Обвинять его открыто было делом рискованным, так как в ответ на такое обвинение де Молак мог убить своего пленника, а затем объявить, что знать о нем не знает. Напасть на Конистонский замок можно было лишь при наличии хорошо вооруженного войска; кроме того, следовало иметь осадные машины и орудия, необходимые для атаки крепости. Быть может, неожиданный штурм и увенчался бы успехом, но после недавней стычки с Робином люди де Молака, несомненно, были начеку. Пожалуй, Эдуард Боддингтонский мог разоблачить де Молака, но в настоящее время он был в немилости у короля. И неизвестно, согласился ли бы он хлопотать об освобождении человека, бывшего его счастливым соперником.

Вот о чем рассуждал Робин Гуд с Торедом и Альриком. Наконец Робин заявил, что решение он примет, лишь посоветовавшись с Маленьким Джоном и Туком.

К ужину вышла леди Эдвина, оправившаяся после недавнего потрясения. Она умоляла Робина предпринять шаги освобождения ее несчастного мужа и сама готова была сделать все, что от нее зависело.

– Отец, – обратилась она к Тореду, – я сама пойду к этому бесчестному рыцарю, брошу ему в лицо обвинение и потребую немедленно освободить моего мужа. Если он мне откажет, я дойду до короля.

– Нет, Эдвина, – возразил старик, – к королю тебя не допустят, а если и допустят, то не забудь, что де Молак – правая его рука. Если же ты пойдешь к де Молаку, он поступит с тобой так же, как поступил с Реджинальдом – т.е. бросит в темницу.

– Вы правы, франклин, – вмешался Робин Гуд; – за это дело нужно приниматься с величайшей осторожностью. Нам придется сражаться против любимца короля Иоанна, а быть может и против самого короля. Я вам открою одну тайну, которую вы сохраните, если не желаете рисковать своей головой. Знайте, что Иоанн восстановил против себя даже многих своих приближенных. Северные бароны объединились и дали клятву принудить этого тирана принять их требования. Конечно, бароны защищают свои интересы; однако они понимают, что им ничего не удастся сделать, если их не поддержит народ. Вот почему они обещают добиться льгот и для простого народа. Давно уже они ведут со мной переговоры и пытаются втянуть в свою игру. Я знаю, настанет время, когда они обратятся за помощью ко мне и к моим стрелкам. Думаю, эту помощь мы им окажем, так как только таким путем сможет мы отстаивать интересы народа и добиваться проведения льгот. И тогда кое-кто из них – сейчас их имена я называть не буду – не откажет мне оказать поддержку в борьбе с де Молаком... Согласны ли вы поручить это дело мне?

– Нет! – воскликнул старик. – Пока я еще могу держать меч в руках, я сам хочу сражаться против де Молака.

– На вашу долю выпадет защита Коллингхэма, а это дело нелегкое, – возразил Робин.

– Вы правы! Я окружен врагами – любимцами короля.

– Робин, если твой план будет принят, я настаиваю на том, чтобы идти с тобой! – вмешался Альрик. – Ведь речь идет о моем отце!

– Вы даете свое согласие, франклин Торед? – спросил Робин.

– Кажется, иного выхода у меня нет. Хотя клянусь святым Дунстаном, я бы предпочел надеть шлем, взять меч и вместе с вами пойти против де Молака.