Два подсвечника опрокинулись, свечи покатились по бетону. Вокруг Эрика бесчинствовали твари. Они двигались так быстро, что трудно было понять, кто они такие, но лихорадочно работающий мозг Эрика различил человеческие силуэты в лохмотьях. Там были и мужчины, и женщины, мертвенно-бледные, худые и жилистые, белесые глаза казались озерами пустоты. И одни такие глаза — девушки-подростка с длинными, грязными светлыми волосами — остановились на нём. Она ухмыльнулась, изо рта с отвратительным чёрным языком показались клыки и Эрик, обмочив штаны, пустился наутёк.
Он где-то потерял свои рейки, но какой был от них прок? Выжившие члены съёмочной группы столпились возле лестницы, крича и расталкивая друг друга. Пока Эрик пробивался наверх, две клешни с грязными ногтями вцепились в голову девушки-гримёрши рядом с ним и сдёрнули с неё волосы вместе с кожей, оставив только окровавленный череп. У девушки вырвался булькающий крик, а потом вдруг её голова исчезла, а в лицо Эрику ударила струя тёплой крови. Он полез выше. Кто-то вцепился в полу его пиджака. Эрик извивался так и этак, пинался и лягался, но пиджак с него всё-таки сдёрнули, да так резко, что рука чуть не выскочила из сустава. Зато через мгновение он вырвался и оказался лицом к лицу с бородатым, вот только лица у того не было, одно красное растекшееся месиво, с которого свисали клочья бороды.
Эрик выбрался наверх вместе с ещё двумя мужчинами из группы. Один упал, столкнувшись с Эриком, и какой-то призрак прыгнул на несчастного, как мерзкая жаба на лист кувшинки. В следующее мгновение этот лист взорвался, клешни вонзились в плоть, словно поршни с бритвенно-острыми кромками.
Эрик Ван Хельсинг побежал.
Он едва не свалился на землю, споткнувшись у подножия крыльца, но устоял на ногах и побежал к «мазерати». Только вот… чем поможет ему эта быстрая машина, если ключи остались в кармане у вампира?
Мортон Шевановски. Вампир. Но ведь он ел
Вампиры. И куда хуже тех, что в книгах и в кино. У Эрика мелькнула безумная мысль, что даже Дракула сбежал бы от этих тварей.
Вампиры.
Настоящие.
Эрик промчался мимо бесполезного «мазерати» и других автомобилей. Он не решался оглянуться и посмотреть, гонится ли кто-нибудь за ним, опасаясь, что откажут ноги. Он забежал в лес. Ветви деревьев хлестали по окровавленному лицу. Они могут учуять его по запаху! Неважно… другого выхода не было, только бежать и потом попытаться остановить машину, или найти какой-нибудь дом, или… что-нибудь ещё… только бы дожить до рассвета. Но господи Исусе, как же до него ещё долго!
Эрик сбежал в овраг, но зацепился за корень и покатился по траве и опавшим листьям. Он лежал, наполовину оцепеневший и наполовину обезумевший, когда вдруг услышал, как кто-то приближается. Эрик начал подниматься, но разглядел в слабом свете лунного серпа ещё одного уцелевшего члена съёмочной группы. Высокий мужчина в джинсах и клетчатой рубашке точно так же пытался спасти свою шкуру и голову.
Тратить время впустую Эрик не мог. Он поднялся и рёбра тут же прострелило болью. Но это были пустяки в сравнении с тем, что осталось позади. И возможно, ещё догонит.
Несмотря на боль, Эрик побежал вверх по склону холма ещё быстрей, чем раньше. Лес закончился и показалась дорога, по которой Эрик недавно ехал вместе с Шевановски — вампиром! Эрик повернул в сторону Голливуда. Через несколько минут непрерывной боли он начал хромать, в лёгких почти не осталось воздуха. Потом голова закружилась, и он вдруг понял, что лежит на боку в грязной канаве и смотрит в безжалостное ночное небо.
Вампиры. Настоящие.
Он не сошёл с ума. Он не
«Боже мой! — подумал Эрик. — Что мне теперь делать? Куда пойти… и кто мне поверит, когда я расскажу об этом?»
А потом пришла другая мысль: «Я Ван Хельсинг. Человек, имеющий предназначение».
И он понял, что его будущее определено.
Пойти к людям и рассказать им. Рассказать им всё. Нет, не только рассказать, но и сражаться с вампирами. Собрать дружину, отыскать короля или королеву… где бы они ни скрывались. В Лондоне, Амстердаме, Каире… Голливуде. Это можно сделать. Нет, это нужно сделать. Он почувствовал, что дрожит от силы, которой в себе никогда не подозревал. Это было веление его крови. Он Ван Хельсинг, больше не плейбой, прожигатель жизни, глупец среди глупцов… но человек, имеющий предназначение, человек чести… и справедливости.
Это должно быть сделано. И кто это сделает, если не он сам?
Он встал и двинулся дальше, то бегом, то шагом. А потом сердце его подпрыгнуло, потому что… да… вот он… свет фар! Машина была ещё далеко, но приближалась.
Эрик встал посреди дороги и замахал руками.
Что-то ударилось в него так сильно, что он едва не проглотил язык и не сломал спину.
Вместе с криком из него вырвался весь воздух, без остатка.
Сквозь кроваво-красный туман Эрик разглядел, что над ним присела на корточках та самая жуткая девушка-блондинка. Он снова лежал в грязной канаве, и, хотя у него звенело в ушах, он услышал, как машина прожужжала мимо.