Роберт Маккаммон. Рассказы (СИ)

— Всем сесть на места! — кричал Джонни. Люди пытались протиснуться ближе, они хватали друг друга за запястья и отталкивали от сцены, будто в дворовом соревновании по борьбе. — Прошу всех сесть…

Экран потемнел.

— Кто-то наступил на кабель, — сказал Берт. На экране замелькали помехи, а затем появилась надпись: ПЕРЕДАЧА ПРЕРВАНА ПО ТЕХНИЧЕСКИМ ПРИЧИНАМ. ПОЖАЛУЙСТА, ОЖИДАЙТЕ СИГНАЛА.

Мы ожидали сигнала, но окончание шоу Карсона так и не показали.

— Он взял его в руку, — тихо сказал Люк. — Видели? Он взял его в руку.

— Что взял? — спросил Клайд. — Что за чушь ты несешь?

— Томас Эдисон взял в руку хрустальный шар и бросил его, — объяснил ему Люк, поочередно глядя на всех нас. — Призрак взял твердый предмет. Как призрак может взять в руку твердый предмет?

Все молчали. Я чуть не проговорился, но вовремя остановил себя. Я не хотел верить, что это правда. Может быть, я должен был все рассказать, но момент был уже упущен.

Над Конкордией сверкнула молния. Через три секунды лампы в парикмахерской моргнули один раз, второй — и погасли. Весь город поглотила тьма. Вера ахнула и так сжала мою руку, что я думал, она сломает мне пальцы.

— Ну, вот так вот, — произнес Клайд. Он стоял в темноте. Люк зажег спичку. В её тусклом свете мы сами были похожи на призраков. Клайд выключил неработающий телевизор. — Не знаю, как вы, — сказал он, — а я пойду домой, чтобы хорошенько выспаться, и плевать на этих призраков.

Все стали расходиться, и Клайд запер за нами двери.

— Наверное, нам стоит отправиться в отель «Холидей Инн», недалеко от Грейнджвилла, — сказал я Вере и Бену-младшему по пути к пикапу. — Может быть, у них есть электричество. Согласны?

Вера не отпускала мою руку.

— Нет, — сказала она. — Я не смогу уснуть в незнакомом месте. Видит бог, все, чего я хочу, — это лечь в свою кровать, накрыться одеялом с головой и надеяться, что утром все это окажется просто ночным кошмаром.

— В «Холидей Инн» безопаснее, — сказал я. И тут же об этом пожалел, потому что Вера заметно напряглась.

— Безопаснее? — переспросила она. — Безопаснее? Что это значит?

Если бы я сказал ей все, что думаю, это был бы конец. Пришлось бы соскребать Веру со стены. Бен-младший тоже прислушивался, и я знал, что он все понял, но все же… это же наш дом.

— Хорошо, милая, — сказал я, обняв её за плечи. — Сегодня ночью мы будем спать дома. — Вера расслабилась, и я был рад, что не стал вовлекать её в эту пучину.

Мы поехали. Свет фар автомобиля действовал успокаивающе. Наверное, эту ночь нам следовало бы провести в машине. Но тогда наутро у нас у всех болела бы спина. Лучше вернуться домой и с головой залезть под одеяло, как хотела Вера. Я почему-то вспомнил о том, что в подвале у нас спрятано ружье. Надо достать его и зарядить. Лишним не будет, положу его возле кровати, на всякий случай…

— Осторожно, Бен! — крикнула Вера, и я ударил по тормозам, но было слишком поздно.

Посреди дороги стоял пещерный человек. Он зарычал, поднял ту самую дубину с острыми камнями, и на его обезьяноподобных плечах заиграли мускулы.

Я ожидал, что дубина растворится в воздухе. Я хотел, чтобы так произошло. Я молился об этом в ту секунду, показавшуюся мне вечностью, когда дубина приближалась к крылу автомобиля. Господи, я молился.

Дубина ударила по капоту нашего пикапа с такой силой, что мы все подпрыгнули на сиденьях. Вера закричала, и Бен-младший, кажется, тоже. Одна фара разбилась и погасла. Я услышал странный звук и почувствовал, как за проломленным радиатором в двигателе что-то щелкнуло. Машина качнулась, из-под искореженного капота повалил дым. Пещерный человек отскочил назад, когда машина пронеслась мимо него; кажется, он был напуган не меньше нашего. Я посмотрел в зеркало заднего вида и в красном свете задних габаритных фонарей увидел, что он так и стоит на дороге. За его спиной, над погруженным во тьму городом, сверкнула молния. Кажется, он ухмылялся. Он махнул дубиной и тяжелыми шагами пошёл следом за нами.

Машина двигалась с трудом.

— Давай, давай! — сказал я, продолжая давить на педаль газа. Крик Веры оборвался, она тряслась и прижималась ко мне.

— Он ударил нас, папа! — сказал Бен-младший. — Этот урод нас ударил!

— Да, — сказал я ему. Вернее, прохрипел. — Да, я знаю.

Мы ехали дальше. «Шевроле» у нас крепкий. Но я смотрел на приборы, вслушивался в шум двигателя и понимал, что восемь миль до дома — это слишком даже для него.

Наконец, двигатель с треском задрожал и отключился. Я ехал по инерции так долго, насколько это было возможно, и снова молился, на этот раз о том, чтобы мы доехали так до самого дома. Но я знал, что дорога впереди ровная, никаких уклонов до нашего порога. Мы остановились.

— Мы стоим, пап, — сказал Бен-младший.

Я кивнул. В глубине души я хотел свернуть ему шею. В глубине души я хотел свернуть шею самому себе. Вера всхлипывала, и я крепко обнял её.

— Не плачь, — сказал я. — Все в порядке. С нами все будет хорошо. Ну же, не плачь. — Она продолжала плакать. Слова здесь бессильны.

Какое-то время мы ещё сидели в машине. В ночной тишине был слышен рев смерча, идущего вверх по холму.