Roads that don't end (СИ)

Всё же тьма не до конца завладела ей, и Анна выслушала свой приговор стоически, глядя прямо на судью. Ей повезло, что смертная казнь в штате Нью-Йорк была запрещена, да только люди Руссо нашли её и в тюрьме.

Теперь Билли смотрит на неё и пьет свое пиво.

— Добро пожаловать в Ад, — он запрокидывает голову и хохочет. — Мы здесь одни, Анна. Ну что же ты, — он разводит руки в стороны. — Бей.

========== Nothing Personal (American Satan, Paradise City, POV Вик Лакота, Джонни Фауст/Лили Мэйфлауэр, Саймон Остергаард/Аманда) ==========

Комментарий к Nothing Personal (American Satan, Paradise City, POV Вик Лакота, Джонни Фауст/Лили Мэйфлауэр, Саймон Остергаард/Аманда)

POV Вик Лакота.

Aesthetic: https://vk.cc/c18piz

Иногда Вик Лакота ненавидит себя за то, что умеет думать. И анализировать. И наблюдать. Куда проще погрузиться в собственный мир, как делает Джонни. Забыться в алкоголе и наркотиках, как Дилан. Запереться в идиотском доме с фиолетовыми стенами и, мать её, фиолетовой мебелью, как Лео.

Вариантов полно.

Что угодно, лишь бы насквозь их всех не видеть.

Вот он, Вик Лакота, лучший друг всеми любимого Джонни Фауста, всепонимающий и всепрощающий, настоящий бро. Почему же так тошно?

Он видит, как выворачивает наизнанку Джонни, чья душа отравлена чувствами к Лили Мэйфлауэр. Эта любовь плесенным пятном разрастается на любви Фауста к Гретхен, постепенно уничтожая всё светлое, что ещё оставалось в нём. Гретхен был нужен её жених, но в Новом Орлеане её не было, и она не видела, как Джонни и Лили были готовы на части разорвать друг друга. Кричать до охриплых связок.

Вик помнит взгляд Лео, как бы говорящий «мы тут вообще нужны?», и, наверное, качаясь между «да» и «нет», стрелка ответа клонилась ко второму варианту. Свингали, чертов саундпродюсер, который умел крюками вытаскивать наружу самое больное и гнилостное в человеке, аплодировал эмоциональному выбросу так, будто чужая боль подпитывала его… впрочем, Вик — индеец, его бы не удивило и это.

Его народ верит, что духи существуют, так почему бы им не оказаться правыми?

Он видит, как мучается Лили, пинком под хорошенький зад из группы выкинутая, и вовсе не любовь к Гретхен заставила Джонни сделать это: просто он всегда практикует только один способ решения своих проблем. «С глаз долой — из сердца вон», называется. А если не помогает — находит возможность заставить других платить за его ошибки. Может быть, в глубине души Вик даже согласен с Диланом: Фауст на всех плевал, кроме себя. Так что раз уж Гретхен Джонни бросила, то, может, оно и к лучшему? Для неё, разумеется.

Вик опирается локтями на перила, с балкона смотрит на расстилающийся под ним Лос-Анджелес. Этот город никогда не спит, но не стоит обманываться его названием. Ад пуст, все демоны здесь.

Джонни что-то пытается сочинить на «точке», но ему без Лили не сочиняется. Некому в лицо плевать и всю боль выплескивать, будто это она виновата в его наркозависимости, в его неспособности отказать, в его болезненной страсти. В уходе Гретхен, наконец. В том, что, когда Джонни был нужен своей невесте, он тусил на вечеринке с воротилами шоу-бизнеса. Так удобно, наверное, обвинять во всем женщину, без которой даже дышать-то не можешь, заменяя воздух в легких сигаретным дымом…

Вик отпивает пива.

— Не помешаю? — балкон тянется на несколько помещений разом, и Саймон Остергаард выходит из соседней двери.

Кажется, The Flux тоже здесь репетируют, но разве не раньше, чем The Relentless? Впрочем, то, что сейчас происходит, и репетицией-то сложно назвать.

— Подваливай, — Вик качает головой.

Саймон — клевый парень, того не отнять. И всё-то у него под контролем, и всё у него хорошо — вот сейчас приехал в Калифорнию, чтобы со своей группой альбом записать и выпуститься у Элиаса на лейбле, а его мама осталась рулить организацией концертов в Вирджинии. Джонни не хватает такой собранности и умения подстраиваться под обстоятельства, ему бы пиздострадать. Как сейчас.

Через стеклянные двери балкона Вик видит, что Фауст отставляет гитару в сторону, вытаскивает сигарету и закуривает, втягивая худые щеки. Закуривает зло, будто так может всю свою злость на Лили вытянуть, как вытягивают яд из раны.

А потом он поедет к ней домой, потому что Джейд как раз в отъезде по каким-то делам, в Нью-Йорк улетела. Вику и ставить даже на это ничего не надо, пари он бы выиграл. Джонни приедет к Лили, злой как черт, и трахнет её, и обманывать себя он тоже не будет. Лили нужна ему.

Может быть, завтра он напишет об этом песню.

Как та, что они исполнили на фестивале в Вирджинии. Та, которую он посвятил группе, но вообще-то — Лили одной, и все об этом догадались.

Может, завтра он будет раскаиваться, но Дьявол на его плече всегда оказывается сильнее ангела.

Ноздри Вику щекочет сладковатый запах травки. Пока Лакота думает свои думы про Фауста, Саймон успевает ловко скрутить косяк, и теперь закуривает тоже, задумчиво глядя на огни Эл-Эй. Лос-Анджелес не покоряется никому, но он позволяет на то наивно надеяться. Когда понимаешь, что не ты владеешь городом, а он — тобой, обычно бывает уже слишком поздно.