РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)

В этом месте здравомыслящий читатель захлопнет книжку. Нельзя же, находясь в своем уме, допустить, что год посвящения знаменитого алхимика имеет отношение к дню рождения Бартини! Но для знатока оккультных наук, каким — теперь уже несомненно! — являлся Бартини, случайности, как таковой, вообще не существует. Это, кстати, объясняет и ту «необъяснимую чуткость к числам и совпадениям», которую проявляли Грин и Булгаков! Не суеверие, а стремление войти в ритм со Вселенной следует видеть в их «чудачествах». И то, что маг Бартини делает тайну из своего настоящего имени, а также из времени, места и обстоятельств рождения — тоже в порядке вещей. Таким людям всегда есть чего опасаться — и это помимо прочих возможных соображений, связанных с политэмиграцией. Но если все равно, какую дату указать в новом паспорте — почему бы не использовать три цифры из тех знаменитых четырех, которые знает все просвещенное человечество? Тем более, что оккультное значение трех тождественно четырем! Зачем? Ну, хотя бы затем, чтобы это заметил будущий биограф…

— …которому больше не за что зацепиться! — ехидно вставил Скептик.

Запомним: Валентин Андреа, Христиан Розенкрейц, «Химическая свадьба»…

…Допустим, вы написали книгу с «двойным дном», заложив в нее, к примеру, технологическую идею. Что-то вроде модного в свое время «письма потомкам». Каким образом можно сообщить будущим посвященным, что книга зашифрована? Очевидно, это будет некий знак в начале книги. Знак должен обязательно воспроизводиться во всех последующих изданиях. Можно зашифровать заголовок. Или — имя автора. Можно вынести в название некое сигнальное слово. Многие предпочитали числа. Ричард Бах, например, высыпал горсть цифр в первый абзац «Единственной». И, разумеется, их каббалистическая сумма — 19.

Средневековые авторы заказывали для своих изданий гравированные портреты с массой символических аксессуаров. Таковы дошедшие до нас изображения знаменитых алхимиков и философов, принадлежавших к различным тайным обществам. Этот способ удобен и для наших дней: делается эффектный фотопортрет для одного-двух первых изданий. Негатив при этом полезно размножить и хранить в нескольких архивах, фотоснимки раздарить максимальному количеству друзей. Если есть другие качественные фотографии — уничтожить, не оставляя будущим издателям никакого выбора.

…А теперь — маленький практикум. Есть великолепная фотография Ивана Антоновича Ефремова — она неоднократно воспроизводилась в различных изданиях: писатель за рабочим столом. На столе — металлическая статуэтка — рыцарь в латах, рядом в стакане — роскошная роза. За спиной писателя — большой деревянный крест, образованный стенками книжных полок. Рыцарь, роза и крест…

— Всегда видишь то, что хочешь увидеть! — сказал Скептик. — Ну, а Бартини?..

Бартини рисовал. И весьма прилично. Так получилось, что из трех десятков его картин «живьем» удалось увидеть лишь одну. Хранится она в Таганроге, у младшего сына — Владимира Робертовича Бартини. Это автопортрет: темный «патрицианский» профиль на фоне зарешеченного окна. Узник. За окном — странные, словно «облачные», изображения: обнаженная женщина и взлетающая ракета. Все немного карикатурно. Мыслеформы? Скорее — соблазны мира сего: в окно узник не глядит, взгляд направлен во тьму — туда, где должна быть стена камеры. Изо лба — точно из того места над переносицей, где древнеиндийские и розенкрейцеровские мистики помещали «третий глаз» — исходит тонкий ослепительно-белый луч. Но странно даже не это: видно, что луч идет как бы изнутри головы — из светлого треугольника. С другой стороны в него веером сходятся пять световых нитей. Или — наоборот?.. Что-то вроде схемы разложения белого света? Пятицветный луч — это способ воплощения будд в человеческом теле. Так, например, вочеловечился Сиддхартха — последнее, седьмое воплощение Будды, проповедник дхармы — учения, из которого окончательно сложилась эта мировая религия. Оккультная арифметика — особая: единый, но «пятикомпонентный» луч соответствует также и числу 6 (1+5). Это ясно видно на картине Бартини: фактически лучей шесть! Не случайно существует и другой вариант схождения божества в человека — белый слон с шестью бивнями, который проникает во сне в тело матери будущего Гаутамы.

— Похоже, мы забрели куда-то не туда! — забеспокоился Скептик.

Известный исследователь буддизма академик Ольденбург утверждал, что слон с шестью бивнями — это явная аллегория древнеиндийской системы метризации пространства. Оси шести измерений располагались ортогонально — вверх, вниз и крестообразно по четырем сторонам. Вряд ли тогдашние математики не понимали, что все это можно свести к трехмерной системе координат. Весьма заманчиво истолковать ту шестимерность по Бартини: три плюс три.

«Индийский след»?

Но известный российский культуролог Георгий Гачев отмечает, что число 6 в целом не характерно для Индии. Зато оно весьма почитается в буддизме. И еще — в Китае: «Гексаграмма, число 6 — узловое логико-математическое понятие для объяснения целостности мира и каждой вещи».