Ритуал для посвященных

— Ничего из него не получится, — более жестко заметил Рогов. — У нас в группе есть несколько человек, которые не понимают сущности права. Они считают, что право — это книжка с перечнем законов, а не общественные правоотношения. Любой начальник милиции в Хабаровске, прежде чем принять на работу незнакомого человека, проведет собеседование. Задаст пару-тройку вопросов и покажет на выход. Скажет: «Я лучше русского балбеса на службу приму, чем необразованного тувинца. Русского можно держать в узде, а тувинец как напьется, так в какую-нибудь историю влипнет». Слухи ведь быстро распространяются. Один звонок в школу, и для Биче-Оола все двери в Хабаровске будут закрыты.

— Они смогут жить в Бурятии или на Чукотке? — спросил Воронов.

— Смогут, если работу найдут. Для бурят они все втроем будут представителями другой нации.

— Куда ни кинь, всюду клин! — воскликнул Рогов. — Для Биче-Оола единственный выход — уволиться из милиции и пойти работать грузчиком в речной порт.

— Ради якутки он милицию не бросит, — сказал Воронов. — Он еще не определился, признавать ребенка своим или нет.

— Не признает, — высказал свое мнение преподаватель. — В Кызыле Биче-Оол будет уважаемым человеком, начальником, а тут он — никто, без перспектив занять достойное положение в обществе. Я присматривался к Биче-Оолу и пришел к выводу, что он — амбициозный человек, способный перешагнуть через внебрачного ребенка и его доверчивую маму.

— Иван Андреевич, чем больше я вникаю в эту историю, тем больше начинаю сомневаться в существовании интернационализма как такового, — сказал Воронов. — Он вообще существует или это пропагандистский штамп наподобие «всевозрастающего удовлетворения потребностей трудящихся»?

— Лет пять назад такой вопрос был бы провокационным, но сейчас, во времена перестройки… Выскажу свое мнение. У меня жена — русская, дети — полукровки. Я общаюсь с русской родней жены, она — с моими тувинскими родственниками. Это — интернационализм. За пределами нашего семейно-родственного круга я — тувинец, она — русская. Для вас я — преподаватель, не имеющий национальности, а для продавщицы в гастрономе — нерусский мужик. Интернационализм может существовать только в сообществах, объединенных по родственно-семейному, профессиональному или религиозному признаку. Большие нации меньше заботятся о «чистоте» крови, чем малочисленные народы. Чем меньше численность этноса, тем с большим упорством он будет цепляться за свою национальную идентичность. Возьмем, к примеру, кавказские народы. Хотя… Я не специалист по Северному Кавказу и не буду высказывать свое суждение по этому поводу.

Они еще немного посидели за столом, поговорили на отвлеченные темы. Кужугет, чтобы отвлечь парней от невеселых мыслей, рассказал, как происходила перепись населения в Туве.

— У тувинцев не было фамилий, только имена по названию рода. Представьте, сидит царский чиновник, ведет перепись, выдает документы. «Тебя как зовут? Кужугет? Фамилия? Нет фамилии? Будешь Петров. У меня в школе был друг по фамилии Петров… Ты кто? Кужугет? Будешь Иванов, как наш начальник департамента. Следующий! Ты что, тоже Кужугет?! Все, хватит! Теперь Кужугет будет фамилией, а имена себе любые выбирайте по святцам». Теперь вам понятно, почему у тувинцев распространены русские имена?

Простившись с преподавателем, ребята решили пойти в столовую. Ужин в школе они пропустили, а одними бутербродами сыт не будешь. Ближайшая столовая располагалась недалеко от института культуры. Столовая была двухэтажная, обеденный зал располагался на втором этаже. Иногда в ней подавали вкуснейшие хинкали, иногда — только рыбу или курицу. В эту субботу повара налепили хинкали, но к приходу приятелей они уже закончились.

Воронов и Рогов заказали по порции жареного минтая с картофельным пюре, сели за свободный столик в углу.

Алину и Золушку первым заметил Рогов. Девушки ужинали в компании двух хорошо одетых парней, лет примерно двадцати пяти. Судя по доносившемуся смеху, парни уже давно нашли общий язык со студентками. Воронов не сразу узнал Таню-Золушку. С момента последней встречи она изменилась: перекрасилась в брюнетку, подстриглась, стала выглядеть старше. В разгар веселья Золушка посмотрела в глубь зала, встретилась взглядом с Вороновым, смутилась и потеряла к еде всякий интерес.

Воронов с усмешкой подумал:

«Забавно было бы сейчас подойти к их столику и сказать: «Танюха, давай тарелками поменяемся, а то я голодный как собака».

— Ворон, ведь это свинство — разгуливать с какими-то уродами, не попрощавшись со мной, — вполголоса сказал Рогов. — Я вроде бы до сих пор числюсь ее парнем.

— Считай, что она избавила тебя от ненужных объяснений. Теперь ты свободный мужчина, можешь флиртовать налево и направо.

Виктор, не таясь, стал рассматривать девушек. На Золушке был неказистый свитер с высокой горловиной, суконная юбка, на ногах — скромные войлочные бурки. На Алине был модный турецкий свитер с зеленым узором на груди, джинсовая юбка, югославские сапоги, которые на базаре стоили 240 рублей.