Рискованный рейд

Громко отдав команду, Алексей поднялся едва ли не в полный рост и медленно двинулся вдоль обрыва, выискивая подходящее место для успешного спуска. Наконец определившись, он обернулся к приближающемуся Загоруйко и негромко отдал очередную команду:

– Сапера вперед!

Подлететь на мине при выходе к первой же обнаруженной базе желания не было. Но вниз он все же спустился первым и, укрывшись за стволом яблони, стал дожидаться, когда подтянется старшина с миноискателем.

– Не торопись, – напутствовав подошедшего Федора, Алексей вышел из-за дерева и, отпустив сапера на пяток метров, двинулся следом.

Сегодня был точно их день – миноискатель хоть время от времени и попискивал, но реагировал исключительно на всякую ерунду; мин на территории, прилегающей к месту базирования банды, не было. Может, боевики их вообще не устанавливали, а может, Алексею с головняком попалось столь удачное направление? Кто знает.

Предположение Юдина относительно устройства дневок оказалось верным. Обвалившиеся шалаши грудой изломанного, изорванного мусора большей частью лежали во внутренних периметрах дневок, представлявших собой прямоугольные ямы глубиной в метр – самое то для стрельбы с колена или в приседе. А стоило чуть склонить голову, и уже никакие летящие со стороны противника пули не могли достать укрывавшегося в этих ямах-окопах боевика. Кто-то это успевал делать вовремя, но, по счастью для Алексея, не всем «чехам» так везло. В первой же дневке заглянувший туда старшина Маркин обнаружил изуродованный, окровавленный труп, у которого почти начисто отсутствовала лицевая часть головы; в следующем, навалившись друг на друга, лежало сразу двое. Воодушевленный столь обнадеживающим началом, старший лейтенант кивнул Загоруйко, приказывая ему следовать за собой, и двинулся в глубину базы, туда, куда вели многочисленные кровавые следы и сброшенная окровавленная амуниция. Перед третьей дневкой лежал заляпанный грязью и кровью ствол, рядом валялся издырявленный пулями рюкзак, но в самой дневке никого не было. С четвертой произошло то же самое – следы крови, разбросанные вещи и ни одного трупа. В крайней, пятой дневке не было ни крови, ни оружия. Даже поостававшихся везде рюкзаков, спальников и прочих предметов быта в ней не было. Окончательное же разочарование постигло Алексея, когда он, тщательно осмотрев, можно даже сказать, перерыв едва ли не всю базу, так и не обнаружил трупа боевика, сваленного на землю из «ВСС». Как это ни печально было осознавать, но часть своих убитых и раненых боевики вынесли. Бросаться в погоню было бессмысленно и рискованно.

– Игорь! – окликнул старший лейтенант шнырявшего где-то по базе сержанта Загоруйко.

– Здесь, командир! – отозвался тот, появляясь из-за кустов загруженный двумя «чеховскими» до отказа забитыми рюкзаками.

– Игорь! – Юдин покосился на захваченные трофеи, но говорить по этому поводу ничего не стал. По рассказам бывалых он знал, что для «контрабасов» трофеи, или, как их обычно называли, ништяки, – это святое, покуситься на них – все равно что отобрать у малого ребенка игрушку; к тому же хорошему командиру «контрабасы» сами подгонят самое лучшее. К слову, самому Алексею ништяки пока были не интересны. – Игорь, – повторил он, – вытаскивайте трупы, собирайте оружие, боеприпасы. Все, что найдете, – тащите сюда, будем фотосессию устраивать.

– Командир, может, еще троечку подтянем? – предложил Загоруйко, и старший лейтенант неохотно кивнул.

– Двоих из первой тройки ядра, пулеметчик наверху, – уточнил он. – И вот что: пусть Маркин их сюда проведет.

– Федор, – позвал сержант, сразу приступивший к выполнению отданных указаний, – поднимись, проведи вниз Строчкина с Кротовым, а Спица пусть на месте сидит.

– А сам сбегать не хочешь? – предложил Федор, но, видимо не слишком на это надеясь, не дожидаясь ответа, двинулся вверх по склону.

Вызванное «подкрепление» явилось минут через пять и сразу принялось за дело. Юдин только удивился, как совершенно не привычные к подобным картинам бойцы, казалось бы, с абсолютным безразличием сволокли и разложили на траве и окровавленное имущество, и изуродованные, изодранные пулями и осколками трупы.

Только когда все это было сделано, Алексей спохватился, что до сих пор не вышел на связь с отрядом.

– Роман, радистов сюда, ко мне! – доставая фотоаппарат, скомандовал он волочившему искореженный автомат Кротову.

– Угу, – тот безо всякого зазрения совести швырнул оружие на один из трупов и со скоростью сонной черепахи начал подниматься вверх.

– Пошевелись, тебя что, неделю ждать? – легким тычком подбодрил его один из «контрабасов». Роман огрызнулся, но, тем не менее, пройдя еще несколько шагов для самоутверждения все тем же черепашьим шагом, начал ускоряться, и к обрыву, за которым расположился основной костяк группы, добрался довольно быстро.

– Кирилла к командиру! – сообщил он сидящим наверху, после чего снова начал спускаться вниз.

Минут через пять радиостанция была развернута.

– Знаток – Центру, Знаток – Центру, прием, – затарабанил радист, вызывая далекого связиста, что сейчас дежурил в ПВД отряда.