Рискованное приключение (ЛП)

Макс сел прямо, протянув руки назад, взял мои запястья и подтянул меня ближе, пока я не прижалась к его спине, а мои бедра не обняли его. Потом он положил мои руки себе на талию, и не успела я отодвинуться, как мы поехали. В ту же минуту все мысли об отодвинуться вылетели у меня из головы, и я крепче вцепилась в Макса.

Сначала я была в ужасе, сердце подскочило к горлу, да так там и осталось.

Потом сквозь страх я поняла, что Макс уже ездил по этой дороге, он знает, что делает и куда едет, и я принялась смотреть по сторонам.

Потом страх испарился, по мере того как мимо проносились деревья, а холодный ветер хлестал меня по щекам. Мое тело было прижато к твердому телу Макса, и я успокоилась.

Мы выехали на тропу, бежавшую по склону горы вдоль реки, и мне открылись невероятные пейзажи. Настолько потрясающие, что я не замечала крутой спуск, начинавшийся у самого края тропы, по которой мы ехали. Вместо этого я положила подбородок на плечо Макса и упивалась видом. Все мысли улетучились из моей головы. Не существовало ничего, кроме спины Макса, прижатой к моей груди, моих рук вокруг его талии и этого чудесного вида.

Наша поездка закончилась неожиданно. Мы доехали до утеса над рекой. Казалось, что земля сбоку просто обрывалась, открывая захватывающую панораму. Макс остановил снегоход и выключил зажигание.

Макс сел прямо, но я не убирала рук с его талии, потому что он оказался прав. Вид отсюда был поразительный, и я застыла в изумлении. Это одна из самых прекрасных вещей, что я когда-либо видела. Кроме того, снег и стоявшая вокруг тишина в сочетании с пейзажем и шумом бегущей рядом реки были одним из самых прекрасных впечатлений в моей жизни.

— Здесь красиво, — прошептала я, все еще прижимаясь щекой к его плечу.

— Да, — согласился он. Его тихий хриплый голос вырвал меня из оцепенения, и я подняла голову, отодвинулась и слезла со снегохода.

Я подошла ближе к обрыву и остановилась, долго впитывая вид, прежде чем достать из кармана свою маленькую цифровую камеру. Я начала фотографировать, зная, что мои попытки бесполезны. Ни один фотограф не мог бы уловить это. Это нужно было видеть своими глазами.

Макс подошел ко мне сзади, и я не могла избежать его, не сорвавшись с обрыва, так что он обнял меня одной рукой и притянул к своей груди. Не успела я запротестовать, как он заговорил.

— Папа все время водил нас сюда, — тихо сказал он.

Я уставилась на пейзаж. Что-то в тоне Макса заставило меня опустить камеру.

— Нас? — спросила я, хотя при этом сказала себе, что я не просто идиотка, а гораздо хуже. Мне не следует спрашивать, меня это не должно волновать, мне не следует знать.

Но я хотела знать.

Его рука вокруг моей груди напряглась, прижав меня ближе.

— Ками обычно ныла всю дорогу. Говорила, что хочет остаться с мамой, а это значило, что она хочет остаться со своими друзьями в городе.

Не успев прикусить язык, я спросила:

— Ками?

— Моя сестра.

— Ваша мама не приезжала сюда с вами?

Я смотрела на открывающийся вид и думала: кто в здравом уме не захочет сюда приехать; а заодно мысленно пинала себя за вопросы, не желая, чтобы Макс делился со мной, и не желая побуждать его к этому. Он был замечательным сам по себе, я не хотела слушать истории из его жизни.

— Они с папой развелись.

— Ох, — сказала я и заставила себя не вдаваться в подробности.

Однако Макс был в настроении поговорить.

— Мне было шесть лет, Ками четыре. И мама, и папа жили в городе, но мы виделись с папой только через выходные, если случайно не встречали его в городе. Или когда его вызывали в школу.

— Мои родители тоже развелись, — сказала я и захлопнула рот. Мне не нужно знать о нем, а ему, определенно, не нужно знать обо мне.

— Сколько лет тебе было? — спросил он.

— Мало, — уклонилась я от прямого ответа.

Его рука напряглась сильнее, а пальцы сомкнулись вокруг моего плеча. Ему не нравилось, что я избегаю ответа.

— Сколько, Герцогиня?

Я вздохнула и повторила: — Мало, — но прежде чем он заговорил, я продолжила: — Очень мало. Так мало, что я вообще не помню их вместе.

— Это тяжело, малышка, — прошептал он, а я не сказала ему, что это не так. Я не сказала, что исчезновение отца из моей жизни было счастливым случаем, потому что через некоторое время он в нее вернулся.

Я решила сменить тему и заметила:

— Прекрасно, что ваш папа смог дать вам это.

Я обвела рукой панораму.

— Да, за исключением того, что она перешла ко мне, когда он умер.

Я вздрогнула и повернулась в его объятиях.

— Прости?

— Я унаследовал эту землю после его смерти.

Его лицо ничего не выражало, и это выдавало глубину эмоций, которые он старался спрятать.

— Мне жаль, — прошептала я.

— Это случилось давно, милая.

— Все равно жаль.

Он крепче обнял мои плечи, а вторую руку положил мне на талию.

Я слегка отодвинулась, и Макс позволил мне, но лишь немного.

— Но я хотела сказать другое, — продолжила я. — Прекрасно, что он, пока был жив, смог дать вам это, что привозил вас с сестрой сюда.

Макс кивнул и посмотрел поверх моей головы: