Рискованное приключение (ЛП)

Следующие два часа я провела, составляя письмо своему жениху, в котором подробно объяснила, что значит перерыв в отношениях; что он не знает, какой кофе я пью; что он не понимает, как больно мне было, когда он попросил меня продать дом Чарли; какой одинокой я себя чувствую, даже когда он рядом; что он не занимается со мной любовью, он не ласковый; что я не ощущаю себя желанной и не испытываю желания; меня очень сильно беспокоит, что, хотя я говорила ему об этом и даже писала электронные письма, до него, кажется, не дошло. Но большую часть времени заняла та часть, в которой говорилось, что у нас ничего не получится. Потом я написала, что позвоню ему через несколько дней и мы поговорим. Потом я перечитала письмо, поправила, снова прочитала, кое-что добавила, еще раз прочитала, кое-что изменила и нажала «Отправить».

Текст исчез, а я уставилась на экран со списком электронных писем.

«Молодец, солнышко», — прошептал мне на ухо Чарли.

Это прозвучало печально, но гордо.

Я заплакала.

Глава 5

Чарли

Я открыла глаза и заморгала от яркого солнечного света. Пахло жареным беконом.

Я лежала одна в кровати Макса. Он, очевидно, был внизу и готовил завтрак.

Я перекатилась на спину и уставилась в потолок.

После того как я отправила письмо Найлсу, я выплакалась. Я пересела в кресло рядом с диваном, прижала к груди диванную подушку и свернулась в уютный кокон, пока отпускала часть своей жизни, которая когда-то была для меня очень важна. На самом деле я думала, что она станет моим будущим, но оказалось, что больше она не так важна. Успокоившись, я вытерла лицо и подбросила в камин другое полено. Потом я смотрела на горящее полено и пыталась разобраться в своих мыслях. У меня не получилось. Когда стало поздно, я приготовила ужин на одного человека, а на десерт съела печенье. Потом я читала, пока не стало еще позже. Когда стало совсем поздно, я надела ночную сорочку, включила кино, забралась в кровать и опять заснула во время просмотра.

Теперь настало утро, и Макс был дома.

А он говорил, что, когда вернется, мы продолжим.

Лежа и глядя в потолок, я решила, что должна придумать, как сообщить ему, что я не готова продолжать что бы то ни было. Я не была готова к тому, что происходило в его доме во время моего приключения в Колорадо. И я не была готова исследовать то, что происходит между нами.

Я хотела этого всей душой. Хотела сильно, почти до боли.

Но я только начала привыкать к переменам в своей жизни. На самом деле вчера, глядя на огонь в камине, я поняла, что еще до этого перерыва знала: у нас с Найлсом ничего не получится. И еще я поняла, что знала это уже давно. Или я его разлюбила, или наша любовь умерла от скуки. Но еще до отъезда где-то в глубине души я знала, что мне просто нужна дистанция, чтобы принять это решение, и эта дистанция придаст мне мужества его исполнить.

Поэтому я не могла — и не хотела — совершать колоссальный поворот обратно к старой Нине. К Нине, которая жила с открытым сердцем, отрывалась, любила приключения и риск. И которая в результате оставалась с растоптанным сердцем и замороченной головой.

Не уверена, что хочу и дальше перестраховываться и быть умной, здравомыслящей и рациональной каждую секунду и в каждой сфере своей жизни.

Но я уверена, что давно усвоила урок и не собираюсь возвращаться к прошлому.

Я осознала, что не могу жить так, как жила с Найлсом.

Но не могу и вернуться к той, кем была когда-то. В конце этого пути меня ожидало лишь разбитое сердце. Черт, да весь путь был просто вымощен разбитыми сердцами.

А на Холдене Максвелле было прямо-таки написано: «Разбитое сердце».

Я вылезла из кровати, прошла в ванную, сделала свои дела и, решив сохранять приличия перед лицом предстоящего разговора, принялась копаться в чемодане, пока не отыскала нежно-зеленый шерстяной халат с капюшоном. Он больше походил на большой кардиган без пуговиц длиной до икр. Он был роскошным и стоил целое состояние.

Я надела халат, завязала пояс и отправилась вниз на встречу с Максом. Спустившись по лестнице, я увидела его на кухне и остановилась как вкопанная.

Макс стоял спиной ко мне в одних только пижамных штанах. Моим глазам предстали его плечи, мышцы спины, гладкая загорелая кожа, и я ослепла от такой красоты. Просто чудо, что я устояла на ногах.

Как только я об этом подумала, Макс повернулся ко мне.

При виде его груди, которая оказалась еще лучше спины, я втянула воздух и прошептала: «О Боже».

— Привет, малышка, — сказал Макс, явно не услышав меня (к счастью), и направился в мою сторону.

Пока он шел, я продолжала стоять, не шелохнувшись.

Макс остановился передо мной, наклонил голову, обхватил ладонью мой подбородок и приподнял мое лицо.

— Хорошо поспала? — тихо спросил он, и я кивнула. — Просыпалась в девять по своему времени? — продолжил он, и я покачала головой. — Извини, что задержался допоздна. — Я пожала плечами, и он усмехнулся. — Вижу, со мной опять Нина-зомби.

— Эм-м... — пробормотала я.

Все еще усмехаясь, он покачал головой, а потом наклонился и коснулся губами моих губ. У меня поджались пальцы на ногах.