Рискнувший

Толпа ликует, чувство пульсации на моем лице синхронно с пульсацией в моем сердце. Я знаю, что мне нужно к доктору залечить лицо, но единственное, что меня сейчас беспокоит, это почему люди, за которых стоит бороться, не берут долбаную трубку.

Какой смысл иметь мобильный телефон, если ты, бл*дь, не пользуешься им?

Выбравшись с ринга, я тут же встречаю охрану, которая сопровождает меня в комнату подальше от камер фотографов и журналистов. Как только мы оказываемся в частном коридоре, я вижу СиСи, и взгляд на ее лице говорит все.

Пускаясь бегом к ней и моим медикам, я требую:

— Говори.

Она облизывает губы и собирается с силами перед моей яростью.

— Позвони Люку. Позвони сейчас же.

— СиСи…

— Нет, — она передает мне мой телефон. — Но я здесь.

Ударяю пальцами по экрану, пока врачи пытаются осмотреть припухлости на моем лице. Проходит два гудка, прежде чем он снимает трубку.

— Что не так?

— Макс, — шепчет голос Люка.

Чувствуя, как сжимается сердце в груди, я закрываю глаза, готовясь к чему-то, что, я знаю, не в силах выдержать.

— Она в больнице.

— Что? — Мой голос, словно ударной волной, отбрасывает доктора от меня. — Почему?

— Ребенок...

— С ребенком все в порядке?

— Келлар… — его голос дрожит.

— В порядке?

— Я не знаю.

Он не знает? Как это, бл*дь, он не знает? Он же гребаный медбрат! Он же наверняка спал с ее врачом прежде! Он должен что-то знать! Он бл*дь, должен знать хоть что-нибудь!

— Я буду держать тебя в курсе.

Я распахиваю глаза.

— Нет, ты, бл*дь, не посмеешь! Я возвращаюсь домой…

— Келлар, может, ничего…

— Мне насрать, Люк! Моя девочка в больнице! Мой ребенок в больнице! Я возвращаюсь домой. — И с этим я кладу трубку и готовлюсь бросить телефон, когда СиСи вырывает его у меня.

— Тебе он еще понадобится, — рычит она. Прежде чем у меня есть возможность выгнать ее, она произносит: — Я просмотрела рейсы. Забронировала тебе самый последний на сегодня.

— Ничего раньше нет? — рявкаю я.

— Мне жаль, я…

— Куда по-твоему ты собрался? — Джейк вмешивается в разговор.

— Домой, — информирую я, отмахиваясь от доктора, который намеревается обработать порез под глазом, но мне насрать на него.

Я бы отдал оба свои глаза, лишь бы узнать, что с Макс все хорошо.

— Ты не можешь уехать домой, — заявляет Джейк. — И дай ему закончить с порезом.

— Я не спрашивал.

— А я не предлагал, — Джейк подступает ко мне.

Глупо. Плохое время. Ни единого шанса.

— Ты не пойдешь никуда, кроме своего номера в отеле на остаток ночи. — Его ухмылка выглядит более обманчивой, чем обычно.

Это для него долбаная игра во власть? Надеюсь, он приготовился к фиаско.

Я хватаю Джейка за воротник пиджака и толкаю к стене, его личный охранник тут как тут. Глядя через плечо, я заявляю ему:

— Я бы не делал ни единого шагу ближе, иначе тебя я уложу следующим. — Охранник останавливается, и я смотрю назад на Джейка, который не выглядит таким нервным, каким должен быть. Джейк подает охраннику знак отойти.

— Давай я тебе все кристально объясню, Джейк. Я сажусь на сраный самолет сегодня и лечу в Техас, чтобы побыть со своей, мать твою, невестой, которая находится в больнице. И нет ничего, бл*дь, что ты мог бы сделать, чтобы остановить меня. Хочешь разорвать со мной контракт?! Валяй. Хочешь попытаться стать между мной и моей девушкой снова, и я найму адвоката, который найдет лазейку, чтобы освободить меня от тебя, и ты лишишься бойца. И если ты думаешь, что у него не найдется достаточно ниточек, за которые ему нужно будет подергать, чтобы сделать это, я провалю каждый бой, на который ты меня решишь поставить и превращу тебя в посмешище, над которым будет ржать вся страна.

Джейк кивает, и я отпускаю его пиджак.

— СиСи, отмени его бронь на рейс. — В ответ на его реакцию, у меня сжимаются кулаки. — Ты можешь взять мой личный самолет. Попрошу Миранду подготовить все. Сиси, позвонит ей.

— Да, сэр. — Она вытаскивает телефон и отходит.

Его лицо вытягивается, и он снова мне кивает.

— По крайней мере, позволь медикам подлатать тебя, пока СиСи все организовывает. Какой толк с тебя будет твоей девушке, если ты не сможешь видеть?

Я киваю и позволяю медикам вернуться ко мне. Джейк смотрит на парня, чье имя я не могу вспомнить, и он достает принадлежности, которыми обычно прочищают раны. Закрывая глаза, я начинаю делать то, что не делал с тех пор, как мне было десять. Я молюсь.