Рискнуть и победить (Солдаты удачи - 5)

- Да. Бывшие спецназовцы. Один лейтенант, другой старший лейтенант. Одна деталь, наводящая на размышления: они служили в команде Пастухова в Чечне. И одновременно с ним были уволены из армии. Формулировка та же: "За невыполнение боевого приказа". И больше никакой информации.

- Вы хотите сказать, что это его люди?

- Похоже на то, - согласился Егоров.

- Могут они представлять собой проблему для ваших людей?

- Нет. Их всего двое. А у меня пятеро. Не считая меня. И подготовка их не может быть слишком серьезной. Война в Чечне - это одно дело, а работа чистильщиков - совсем другое.

- Это все?

- Нет. Из Германии, из компании "Фрахт интернейшнл" поступила заявка на участие в тендере по продаже акций порта. Официально начало торгов еще не объявлено, но прием заявок уже начался.

- Что это за компания?

- Германская. Офис - во Франкфурте-на-Майне. Зарегистрирована на острове Мэн, в оффшорной зоне. Генеральный директор некто Заубер. Деятельность вполне законна, активы солидные. По нашему заданию проведена проверка. Есть подозрения, что этот Заубер - лицо подставное, зицпредседатель. Но доказать это не удалось. И даже если так, к деятельности компании претензий нет. Ей принадлежат двенадцать процентов акций порта К.

- Как у них оказались эти акции?

- Они давно участвуют в русских делах. Очень осторожно, правда. Купили, когда акции были не в цене. Это еще скромный пакет. Акции порта давно стали ликвидными, гуляют из рук в руки. Обычная биржевая игра.

- В чем суть их заявки?

- Они предлагают двести сорок миллионов долларов за тридцать шесть процентов акций. Плюс те, что у них есть, - практически контрольный пакет. Это очень серьезное предложение.

- Есть и другие? - уточнил Профессор.

- Есть, но гораздо более мелкие. И стартовая цена намного ниже, чем предлагают эти немцы.

- Как прореагировали в администрации губернатора?

- Им сейчас не до этого. Ждут второго тура выборов. И их нетрудно понять.

- Это все?

- Да.

- Я задам вам еще раз вопрос, который уже задавал. Вы уже почти две недели работаете в городе К. по этой операции. Не обратили ли вы внимание на какие-либо странности? Пусть они не имеют никакого отношения к делу. Просто странности, не стоящая внимания ерунда? Нечто, выходящее за рамки обыденного сознания?

- Вас по-прежнему интересуют два молодых немца, специалиста по компьютерам, и человек с еврейской фамилией, который любит портвейн "Кавказ"? - уточнил Егоров.

- Да, - подтвердил Профессор. - Его фамилия пять лет назад была Блюмберг. Аарон Блюмберг. А еще раньше он был полковником КГБ Ароном Мосбергом.

- Тот самый Мосберг? - поразился Егоров.

- Нет, не тот самый. Тому было бы сейчас под восемьдесят. Но он не дожил и до пятидесяти. Это его сын. Двадцать с небольшим лет назад он ушел на Запад.

- Вы имели о нем информацию?

- Да. Он не давал нам забывать о себе.

- И вы опасаетесь появления его сейчас в городе К.?

- Да.

- В связи с нашей операцией? - счел необходимым уточнить Егоров.

- Да.

- Откуда он может о ней узнать?

- Он о ней знает. И, возможно, узнал даже раньше, чем вы принесли мне свой оперативный план. В доказательство я приведу только один аргумент. Документы, которые получил от неизвестного лица историк Комаров, могли быть только у Блюмберга.

- Вы упоминали об этих документах, но ничего не сказали мне об их содержании, - напомнил Егоров.

- Это были материалы заседаний так называемого Балтийского клуба. Протоколы и открытых, и секретных переговоров нашей делегации с прибалтами. Мы хотели честно получить какую-то компенсацию за утерю выходов в Балтику. Нам недвусмысленно дали понять, что мы не получим ничего.

- Какую ценность эти документы могут представлять сегодня? - спросил Егоров.

- Смотря для кого. Когда вы узнали, о чем именно хочет говорить Комаров на своей первой встрече с избирателями, вы сочли необходимым принять срочные меры. Представьте на секунду: если бы в руках у него были те самые документы, пусть даже копии... Как вы думаете, прозвучало бы его требование к президенту провести расследование взрыва парома "Регата" гораздо убедительнее?

- Но ведь у Блюмберга наверняка остались копии этих документов, напомнил Егоров.

- Бесспорно, - согласился Профессор. - Но нет человека, который смог бы их озвучить. Так, как мог Комаров. Назовите мне политика, который на это решится. Не сможете. Даже среди самых яростных экстремистов. А то, что думают об этом в Прибалтике, да и во всем мире, нас мало волнует. Они вольны думать что угодно. Я вижу, вы хотите задать какой-то вопрос, но не решаетесь. Задавайте. Сегодня у нас откровенный разговор. Не уверен, что он повторится в обозримом будущем.

- Хорошо, спрошу, - проговорил Егоров. - Этот вопрос меня действительно очень волнует. Взрыв парома "Регата" - чьих рук дело?

- Давайте уточним формулировку, - предложил Профессор. - Если называть вещи своими именами, вы хотите узнать у меня, кто взорвал паром мы или не мы. Правильно?

- Так точно, - ответил Егоров. - Да, именно это.