Рискнуть и победить (Солдаты удачи - 5)

- Не нужно называть меня рейнджером.

- Неужели обиделся?

- Нет. Не хочу, чтобы меня расшифровали.

- По такой-то зацепочке? - удивился Егоров. - Это кто ж такой умный?

- Вы привыкли иметь дело с дураками? Какой же дурак, интересно, едва не раскроил вам череп?

Он машинально потер шрамик на брови и кивнул:

- Убедил. Как мне тебя звать?

- Сергеем.

- Договорились. Серега. Годится?

- Годится, кавторанг, - подтвердил я. Он нахмурился:

- А вот этого не надо. Не надо этого. Не спрашиваю, как ты это вычислил...

- Была зацепочка, - объяснил я.

- Какая?

- Маленькая.

- Какая? - повторил он.

- Вроде рейнджера.

- Ну и зануда ты, Серега!

- Зануда, Санек, - согласился я. - Потому до сих пор и жив.

- Санек, - повторил Егоров, будто пробуя слово на вкус. - Санек. Давно меня так не называли. Ладно, пусть будет Санек.

Он открыл дверь в пристройку.

- Пошли!..

Как я и думал, это был просторный спортивный зал. Но в отличие от школьного нашпигован он был всем, что только придумали люди для истязания собственной плоти. О назначении некоторых тренажеров я не смог даже догадаться. Зал был рассчитан человек на сорок, но работали в нем всего пятеро. Всех их я знал, это были ребята из охраны красного кандидата Антонюка. Народ серьезный, лет по тридцать и даже старше. Только один, маленький, барахтавшийся на татами с грузным спарринг-партнером, был помоложе, лет двадцати пяти. Двое таскали железо, третий лупил макивару. Работали, чувствовалось, в охотку. В зале стоял острый запах горячего мужского пота. Я и сам не отказался бы размяться после ходячей, сидячей и лежачей жизни, но Егоров привел меня сюда не для этого.

Он трижды хлопнул в ладоши, как тренер, требующий внимания. Ребята побросали свои дела и обернулись к нам.

- Все ко мне! - приказал Егоров. - Познакомьтесь со своим начальником.

Четверо пошли, одергивая кимоно и вытирая полотенцами потные лица и шеи. А маленький вдруг пару раз подпрыгнул на месте, как тугой баскетбольный мяч, и издал резкое, как крик чайки, "Йеа!".

- Миня! - прикрикнул Егоров, но маленький уже летел на меня, будто выпущенный из арбалета, мелькали руки-ноги во фляках, доли секунды оставались до момента, когда моя шея будет в захвате его ног и хрустнут вывернутые позвонки.

Коронный номер одного моего знакомого, бывшего лейтенанта спецназа Олега Мухина по кличке Муха.

Хорошая, конечно, вещь атмосфера офицерской казармы и особенно тренировочного лагеря, где тебя постоянно проверяют по форме 20. Но вблизи это не так уж и романтично, как кажется в воспоминаниях. Все-таки довольно утомительно все время быть в напряге. И не по делу, а так, традиции ради. Отвык я от этого. И не намерен был привыкать. Поэтому сделал перекат через спину, единственный способ уйти от захвата, а между делом слегка врезал Мине по яйцам. А когда он шмякнулся на пол, отскочив от шведской стенки, возле которой мы стояли, присел возле него на корточки, взял за плечо (есть там такая болевая точечка) и попросил:

- Не нужно больше так делать, Миня, ладно? Не будешь?

- С-сука! - промычал Миня.

- Не сука, а голубчик, - поправил я в традициях тех самых курсантских тренировочных лагерей. Может, конечно, не везде, но у нас это выражение было в ходу.

И поскольку Мине в этот момент было не до пионерских обещаний, вместо него ответил один из четверых, постарше:

- Не будет. Здравия желаем, начальник. Давно нам хотелось на тебя посмотреть. Капитан-лейтенант Козлов, - представился он, пожимая мне руку.

- Отставить! - приказал Егоров. - Вы охранники из частного агентства, а не капитаны и лейтенанты!

- Понято. Тогда просто Гена.

- Здорово, Гена, - ответил я и представился в свою очередь: Серега.

Назвались и остальные: Костик, Толян, Борис. А с Миней я уже был знаком. И он со мной тоже.

- А где шестой? - спросил я.

- Какой шестой? - удивился Егоров.

- Смуглый, с приплюснутым носом, лет тридцати. Работал на дальних подходах.

Ребята с искренним, как показалось мне, недоумением переглянулись. Егоров покачал головой:

- Не врубаюсь, о ком ты. Это не наш. Нас здесь всего шестеро. Ребята и я. Смуглый, говоришь?

- Да. Лет тридцати, с приплюснутым носом, - повторил я. - Не со сломанным, как у бывших боксеров, а просто слегка приплюснутым.

- Это кто-то не из наших, - повторил Егоров так убедительно, что я ему поверил бы, если бы не засек пару раз контакт этого смуглого с Егоровым. Контакт был быстрый и носил явно деловой характер. Я ожидал от Егорова простодушных предположений, не является ли этот таинственный шестой тем самым киллером, которого мы пытаемся вычислить, - и это было бы вполне естественно. Но Егоров, видно, так растерялся от неожиданности, что счел за благо перевести разговор на другую тему.

- А теперь послушаем, как оценивает вашу работу в охране специалист, - предложил он. - У него было время понаблюдать за вами со стороны.

Я пожал плечами:

- Какой из меня специалист! А насчет работы... Вы сами ее оценили.

- Кто? - не понял Гена.

- Ты, Гена.

- Когда это я ее оценил?