Риск – это наша работа

Автобус подъехал к блокпосту на невысоком перевале. Места здесь такие, что ставить блокпост можно только на перевале, где он обстреливается со всех сторон, или в ущелье, где он обстреливается тоже со всех сторон, но сверху. Перевал всегда предпочтительнее, потому что там хотя бы есть обзор, и самому стрелять сверху вниз всегда сподручнее, чем снизу вверх, не соображая толком, куда стреляешь.

Остановились на сигнал перед шлагбаумом. Разин вызвал лейтенанта из БТР, объяснил ситуацию. По рации, установленной в «уазике», тут же связались с командиром части. Того искали около пяти минут. Пришлось опять ждать. Через пять минут вопрос решился с нескольких слов. Командир обещал выслать грузовик с усиленным конвоем и еще один БТР сопровождения, которые и заберут пленных.

– Готовьте еще одну машину. Мы приведем, очевидно, новых…

– Тогда я вышлю сразу два грузовика. И с ними один БТР. И пусть ждут вас на блокпосту.

– Годится. Не забудьте прикомандировать врача. Мы идем освобождать заложников.

– Врача я сейчас не найду… Пришлю фельдшера…

По тону Разин понял. Найти врача не проблема, трудно его поднять. За три недели пребывания подполковник ни разу не видел врача части трезвым. Надо было попросить поехать на блокпост кого-то из австрийцев. Это было бы вернее. Но для самих австрийцев опаснее. Ничего, придется заложников сразу после освобождения отправить на попечение медицинской миссии. Хотя против этого может выступить отдел ФСБ. У этих – сначала допрос и только потом уже медицинский осмотр. Плевать! Люди и без ФСБ настрадались!

– Пусть так. Как там милиционеры?

– Сидят. Отдыхают. Учатся считать минуты. Как солдаты перед дембелем…

– Теперь можно отпускать. Дело сделано.

Разин дал еще несколько инструкций лейтенанту по содержанию боевиков. Порекомендовал не церемониться и, в случае чего, разговаривать языком приклада, который, как известно, не бывает мягким. Пленных, не снимая наручников, вывели из автобуса и уложили прямо на холодную землю лицом вниз. Так им предстояло четыре часа дожидаться машину. Поскольку запаса наручников не было, а новые пленные предвиделись, подполковник выпросил у водителя БТР кусок тонкого и прочного альпинистского каната, который тот намеревался использовать вместо буксировочного троса. Канат, к ужасу водителя, тут же разрезали на соответствующие куски.

Автобус подвез спецназовцев еще на несколько километров в обратную сторону. Там они поймали через «подснежник» связь с Радугой и Ясенем, поблагодарив водителя, вышли и сразу начали трудный подъем по склону, не имеющему троп. Вот здесь и сказалась подготовка. Солдаты-контрактники остановились бы на половине дороги. Им не хватило бы сил. А офицеры-спецназовцы шли без остановки, понимая, как дорого время…

* * *

Лейтенант Стогов доложил:

– Три поста на тропе. Я их по нижнему профилю обходил, прямо по склону. Можно спокойно пробраться, хотя и не как на прогулке – во многих местах приходится на четвереньках ползти. Кустарник там не сплошняком, почва твердая, под ногами не осыпается. Ни визуально, ни шумом себя не выдаешь. И спрятаться есть где, и дорогу выбрать… Коля, правда, меня страховал, – кивок в сторону лейтенанта Сосненко. – На всякий случай. Но я аккуратно прогулялся. Никто даже запаха не почуял. Тропа проходит под пещерой. К устью [13] надо подняться еще на двадцать метров. Подъем не сложный, но пройти, к сожалению, можно только по одному. Это неудобство… Перед самой площадкой подъем раздваивается.

– Дальше основная тропа куда уходит? – поинтересовался Паутов, вглядываясь в пологий склон горы, словно тропа начинается уже у него под носом.

– Дальше, товарищ майор, вверх ползет и на небольшое плато выводит. Я туда сходил, посмотрел. Но забираться туда не стал. Плато полностью открыто. Каменистое. Размером с два футбольных поля. Пара кустиков на всю площадь. В случае чего и укрыться негде. Сразу себя нарисуешь…

Развернутая карта аэрокосмической съемки лежит перед ними. Водят пальцем, сверяют слова с картой, словно цепляются за определенные места и пытаются разобрать изображения. Все знают, что на плоскости, снятые сверху, горы теряют свои очертания. Но карта способна дать общую характеристику и подсказать то, чего не видно на местности.

– Сверху, с траверса, подойти к устью? – задал вопрос Разин.

– Невозможно. Я проверял с двух сторон, – сказал уже лейтенант Сосненко. – Только со спецснаряжением для скалолазания. Но крючья в стену кулаком не вобьешь, а молотком – слышно будет. И мелких камней поверху много. Посыплются. Выдать могут.

– Площадка перед устьем? – Палец подполковника, указкой высовываясь из велосипедной перчатки, указал на площадку, заметную на карте, хотя само устье пещеры там не обозначено. Не под тем углом велась съемка. Неудобство всех аэрокосмических карт.