Риша решает!

– Если хочешь, чтобы он вернул тебя, – говорит Ярослав, наклонившись к моему уху, – то неплохо бы хоть чуть-чуть подыграть.

– А если не хочу?

– Тогда ты можешь просто выступить с ним и уйти. Или не выступать. Риша, это не ловушка, у тебя есть выбор. И никто тебя за него не осудит.

– Вы уже судите.

– Неправда. Мы просто хотим, чтобы ты была счастлива. Но если ты считаешь, что все уже правильно, пусть будет так. Мы с тобой при любом раскладе.

Толя, Коля и Леша показываются из-за Ярослава, давая понять, что все они разделяют его мнение. Моя банда. Мои гномы. Что бы я без них делала? Оглядываюсь, за последним рядом стоит Кир, придерживая штатив с камерой. Он трижды стучит пальцем по груди в районе сердца, и я глубоко вдыхаю, наполняясь смелостью. Я ни за что бы не стала такой, как есть, если бы не эти ребята. Они – моя сила. Так может, стоит прислушаться к ним, а не к страху, что живет в глубине души?

– Риша, – шепчет Коля.

– Мы хотим увидеть танец, – подхватывает Толя.

– Да, – соглашается Леша.

– Давай, Риша, – нежно говорит Ярослав. – Решайся.

Медленно поднимаюсь, крепко сжав в руке ручку маленького рюкзака, и легким шагом выхожу из зала, даже обрадовавшись, что мне досталось место у прохода. Ну, гномы. Все продумали. Перехожу на бег и залетаю в танцевальный класс. Малышня висит на станке, группа парней постарше отрабатывает танцевальные трюки. Понимаю, что мне тоже неплохо бы размяться, но внутри и без того пожар, согревающий мышцы. Вхожу в раздевалку, в которой, на мое счастье, никого нет, и закрываю дверь. Прозрачный чехол притягивает взгляд, и я осторожно расстегиваю молнию, рассматривая платье молочного цвета с длинной полупрозрачной юбкой. Внизу чехла находятся мягкие балетки и эластичные шорты телесного цвета, а еще набор невидимок. Нужно отдать Стасу должное, сервис впечатляет. Облачаюсь в концертный наряд, руки подрагивают, но мне все-таки удается застегнуть молнию на плотно облегающем грудь корсете. Поправляю тонкие лямки на плечах и подкалываю волосы у лица невидимками, глядя в зеркало. Достаю из рюкзака любимый тинт и наношу немного на губы и щеки, чтобы придать живость бледному лицу. Даю себе еще несколько секунд, чтобы окончательно собраться с мыслями и силами, и понимаю – ошибки нет. Я хочу этого. Хочу выступить. Покидаю раздевалку, почти невесомая ткань летящей юбки гладит бедра и икры, точно тысячи нежных перьев, сердце стучит быстрее, а в холле меня встречает Стас.

Одновременно пробегаем друг по другу взглядами. На нем легкие черные штаны свободного кроя, молочная рубашка с закатанными рукавами, которая застегнута всего на пару пуговиц.

– Вау, – глухо говорит он. – Даже лучше, чем я думал.

– Как себя чувствуешь? – деловито спрашиваю я.

– Не уроню. Не волнуйся.

– Хорошо.

Стас взмахивает рукой, и мы вместе направляемся к дальней двери левого крыла, поднимаемся по узкой деревянной лестнице и оказываемся в каморке за сценой. Ведущие просматривают текст на планшетах, звучит музыкальное сопровождение очередного номера.

– О! Вы следующие! – говорит сегодняшний Кай, и Стас открывает дверь, ведущую за кулисы.

Он пропускает меня вперед, и как только я оказываюсь за порогом, тело сковывает страх. А вдруг я все забуду? Вдруг ошибусь или упаду? Мы ведь не репетировали на сцене. Стас ведет меня к одному из проходов между ниспадающих полотен ткани и обхватывает теплыми ладонями мои плечи, остановившись за спиной.

– Все будет хорошо, – уверенно говорит он, обдавая дыханием мою щеку. – Мы справимся. Ты и я. Вместе.

Кожи касаются губы, и я вздрагиваю.

– На удачу, – шепчет Стас. – Ни пуха, ни пера.

– Иди к черту, – так же тихо отвечаю я.

– Я в него влюблен.

Оглядываюсь, но Стас уже скрывается за поворотом. Ведущие вновь выходят к зрителям, а я совершенно не слышу, что они говорят. Живот напряжен, горло стянуто. Смотрю в глаза Стасу, появившемуся в противоположном проходе кулис, и напряженно дышу через нос. Подсветка сцены меняется, под потолком зажигаются синие огни. Звучит спокойный перебор фортепиано – начало нашей песни. Шаг. Еще один. Внутри бурлят эмоции, рвутся наружу. Вперед, душа! Твой выход! Пути назад все равно уже нет.

Стас медленно подбирается ближе. Плечи расправлены, каждая мышца напряжена. У нас есть всего несколько секунд, чтобы установить связь, которая была утеряна. Мы заодно. Сейчас заодно. Иначе и быть не может. Отпускаю мысли, как связку воздушных шаров. Сейчас нет места обидам и страхам. Только мы и наш номер, сшитый из искренних эмоций, которые удалось разделить друг с другом.

Вступаем в синхрон. Не вижу зрителей, взгляд размыт, голова немного кружится после каждого поворота, но я ловлю равновесие в силе и уверенности партнера, и тело тут же приобретает небывалую легкость. Прикосновения Стаса нежные и бережные, отзывающиеся ощутимой дрожью и восторженными искрами блуждающими по коже. Он рядом. Только он.