Ripresa allegro mosso

И, не дожидаясь ответа, вестовой утопал по коридору. Джорджио несколько секунд ошарашенно хлопал глазами, потом, спохватившись, вскочил на ноги и бросился из комнаты. В дверях, однако, он тормознул, развернулся, схватил с тумбочки нагрудный пропуск, который здесь полагалось носить всем и всегда, и выскочил вслед. Ну надо же! Чтобы генерал снизошел до сержанта-второклассника? Командующий мотопехотными войсками Кайтара – до ротного сержанта? Или здесь так шутить принято? Вот смеху-то выйдет, когда он явится к генералу, а тот о нем даже и не слышал!

Ну, могло же генералу захотеться самолично послушать истории про Чужих?

Джорджио бегом пересек асфальтированный плац, на котором комендантская рота отрабатывала приемы шагистики с примкнутыми к винтовкам штыками, и влетел в административное здание.

– Сержант Джорджио Каллавиро, явился по вызову генерала Сентетто! – во весь голос гаркнул он, суя пропуск под нос дежурному лейтенанту-второкласснику.

– Чего орешь, сержант? – поморщился тот. – Я вроде не глухой. Проходи. Третий этаж, прямо напротив лестницы.

Прыгая через две ступеньки, Джорджио преодолел четыре пролета и, на несколько секунд замерев, чтобы восстановить дыхание, потянул на себя ручку массивной деревянной двери с табличкой золотыми буквами "Сайл Сентетто, генерал третьего класса". За ней оказалась небольшая приемная с десятком стульев, массивным письменным столом и восседавшей за ним самой настоящей грудастой секретаршей. Девица щеголяла отутюженным приталенным кителем – без знаков различия в петлицах, зато с несколькими золотыми и серебряными финтифлюшками непонятного значения.

– Сержант Каллавиро явился по вызову генерала Сентетто! – памятуя оплошность внизу, едва ли не шепотом доложил Джорджио.

– А? – девица подозрительно уставилась на него. – Не поняла, дэр сержант.

– Сержант Каллавиро явился по вызову генерала Сентетто! – громче повторил Джорджио, проклиная себя за нервозность. Что он мандражит, как девочка перед первым свиданием?

– Проходите, дэр сержант, – девица мотнула головой в сторону внутренней двери. – Вас ожидают.

Вот так – ожидают. А вовсе не заставят час или два скучать в приемной, разглядывая серый унылый потолок и пустые стены. Исподтишка оглядев секретаршу и пожалев, что нижняя половина скрыта столом, Джорджио постучался и вошел.

– Дэр генерал! – отрапортовал он уже обычным тоном, вытягиваясь по стойке смирно. – Сержант второго класса Каллавиро по вашему вызову явился!

Он не знал заранее, чего ожидать, но личный кабинет командующего представлял совсем иначе. Что-нибудь в духе темных деревянных панелей, ворсистых ковров, тяжелых гардин на окне, портретов великих полководцев, настенной коллекции оружия, холодного или огнестрельного… Вместо того – комната размерами с небольшой зал, такая же казенно-скучная, как и остальная база. Покрытые зеленой масляной краской стены, несколько шкафов для бумаг и два железных сейфа, длинный стол посредине, и короткий – приставленный к нему поперек. Вот и все. За столом-перекладиной сидел человек с длинным лошадиным лицом и седеющим ежиком коротко стриженых волос. В петлицах парадной формы отливали золотом большие круги, китель туго перетягивала блестящая кожаная портупея, а на физиономии держалась стойкая мина брезгливого отвращения. Джорджио не сразу узнал его: хотя генерал и командовал лично достопамятной операцией по встрече Майи, сейчас он выглядел совсем иначе, чем на базе "Дельфин". Возможно, и из-за формы. Или из-за освещения.

Сбоку длинного стола пристроился еще один мужчина, которого Джорджио никогда раньше не видел вживую: в прекрасно сшитом деловом костюме, синем с искрой, отлично маскировавшем жирное пузо, с аккуратным пробором в черных лоснящихся волосах, с породистой холеной мордой аристократа, однако с левой щекой, слегка побитой рябинами. Политик, точно. Даже принюхиваться не нужно, чтобы уловить исходящий от него тяжелый аромат лжи и двуличия. Рябой казался знакомым, и Джорджио, сосредоточившись, вспомнил, откуда. С мутных газетных фотографий, конечно же.

– Вольно, сержант. Садись, – брюзгливо откликнулся на рапорт генерал, кивая на стул. – Министра обороны дэя Хоана Дебрего ты наверняка знаешь.

– Да, дэр генерал. Сэрат дэй Дебрего, большая честь для меня…

– Верю, сержант, верю, – отмахнулся министр. – Значит, так. Чтобы попусту не мять солому, предисловия опустим. Я внимательно ознакомился с твоим досье. С эпизодами общения с паладарами, в частности. И доклады насчет генерала Саматты, и приключения на Косом пляже в компании Карины Мураций – все прочитал. Что, дэр Каллавиро, понравились тебе Чужие?

Тон, которым министр задал вопрос, Джорджио очень не понравился: вкрадчиво-елейный, каким садист-папаша спрашивает сынка "что, спер конфеты из буфета?" перед тем, как выпороть до полусмерти. Какое вообще его собачье дело?

– Я не имел возможности глубоко познакомиться с дэйей Мураций, но с генералом Саматтой у меня трений не возникало, дэй министр, – нейтральным тоном ответил он. – Я сотрудничал с ним в соответствии с мандатом, подписа…