Ринкитинк в Стране Оз

– Очень признателен, – сказал Ринкитинк, надевая набекрень свою бархатную шапочку и сердечно пожимая руку собрату-монарху. – Я буду чувствовать себя как дома, если у вас, конечно, дают плотно поесть. А что касается счастья – так моя беда состоит в том, что я слишком счастлив. Ха-ха-ха! Но погодите! Я же привез вам подарки. Велите вашим людям отнести их во дворец.

– Ну конечно, – отвечал польщенный Киттикут и тотчас же отдал соответствующие распоряжения.

– Кстати, – продолжал толстяк, – пусть заодно выгрузят и моего козлика.

– Козлика? – удивленно воскликнул король Пингареи.

– Именно! Моего козлика Билбила! Я всегда езжу на нем, когда покидаю свой дворец. Я, друг Киттикут, немножко полноват. Видишь – самую малость! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!

Пингарейцы стали стаскивать с корабля тяжелую клетку, но в этот момент услышали: «Да поосторожней вы, негодяи!» Люди страшно удивились, потому как слова явно были произнесены козлом. Это их так потрясло, что они уронили клетку на песок.

– Ну вот, разве я не предупреждал?! – раздраженно произнес тот же голос. – Теперь вы мне ободрали левую переднюю коленку. Ну почему вы такие неуклюжие?

– Спокойно, спокойно, Билбил, – примирительно заговорил Ринкитинк. – Не ругайся. Не забывай, что мы в гостях. – Затем он обернулся к Киттикуту. – На вашем острове, насколько я понимаю, нет говорящих козлов?

– У нас вообще нет ни коз, ни козлов, – отвечал Киттикут. – А также никаких говорящих животных.

– Я, признаться, и сам был бы рад, если бы мой козлик не умел говорить, – сказал Ринкитинк, смешно подмигивая Инге и глядя на клетку. – Временами он бывает очень сердит и невоздержан на язык. Сначала я думал, что очень хорошо иметь говорящего козлика, с которым всегда можно перекинуться словом в поездках по городу, но – хи-хи-хи! – этот негодяй обращается со мной так, словно я какой-нибудь трубочист, а не король. Правда, умора! – последние слова были обращены принцу Инге, которого Ринкитинк вдобавок пощекотал под подбородком, к немалому смущению мальчика.

– А почему вы не катаетесь на лошади? – спросил Киттикут.

– Мне не залезть на лошадь – я ведь довольно полный, – хо-хо-хо! – довольно полный, – отозвался Ринкитинк, вытер слезы, выступившие от смеха, и добавил: – Но что касается моего Билбила, то я залезаю и слезаю с него без затруднений.

Он открыл дверь клетки, и Билбил осторожно вышел, хмуро озираясь по сторонам. Один из гребцов принес с корабля седло из алого бархата, расшитое серебряными листьями, и прикрепил его на спине Билбила. Толстый король забросил на седло ногу, потом уселся поудобнее и сказал Киттикуту:

– Иди вперед, о благородный хозяин, а мы за тобой!

– Что? Лезть в гору? – вознегодовал Билбил. – А ну-ка, сейчас же слезай, Ринкитинк, иначе я не сделаю и шагу!

– Но послушай, Билбил, – возразил тот. – Как же мне одолеть такой подъем?

– Пешочком! – проворчал Билбил.

– Но я же слишком толст. Честное слово, Билбил, ты меня удивляешь. Я повез тебя за тридевять земель, чтобы ты поглядел на новые края, развлекся, а ты что вытворяешь? Разве это честно? Смотри – корабль переправил тебя через океан, потому что ты не умеешь плавать, а теперь ты должен отвезти меня на гору, потому что я не умею карабкаться. Ну что, Билбил, разве это не справедливо?

– Ладно, ладно, – сварливо отозвался козел. – Помолчи, Ринкитинк, тогда я тебя так и быть отвезу. А то твоя бесконечная болтовня меня страшно утомляет-

Заявив протест, Билбил, однако, беспрекословно двинулся в гору, неся на себе толстячкакороля.

Король Киттикут, принц Инга и все пингарейцы с большим удивлением выслушали спор Ринкитинка со своим козлом, но из вежливости никаких замечаний не сделали. Впереди шествовал Киттикут, за ним Инга, следом Билбил с Ринкитинком. Замыкали шествие носильщики с ящиками сандалового дерева.

Когда они подошли ко дворцу, им навстречу вышла королева Гари со своими фрейлинами. Гость-монарх был препровожден в тронный зал дворца. Там были открыты ящики, и в них оказались шелка, кружева, драгоценные камни. Все придворные получили по подарку, а король с королевой множество всего, да и Инга не был забыт. Потом явился камергер и возвестил, что готов обед.

Билбил заявил, что пообедает вкусной сочной травой, что росла у дворца. Ринкитинк пояснил, что его козлик терпеть не может находиться в четырех стенах, и тогда с него сняли седло и позволили ему идти, куда ему хочется.

За обедом Инга то вспоминал о замечательных подарках, какие получил от Ринкитинка, то слушал гостя, который смеялся, когда не ел, и ел, когда не смеялся, и проводил время в свое удовольствие.

– Четыре дня я проторчал на этом суденышке, – говорил он, – где не было никаких развлечений, кроме как смотреть на гребцов или препираться с Билбилом. Поэтому я просто счастлив, что оказался снова на суше, да к тому же в обществе таких симпатичных людей.

– Вы оказали нам большую честь, – отозвался Киттикут с вежливым поклоном.