Рико, Оскар и тени темнее темного

Совсем недавно я сидел в размышлительном кресле и смотрел из окна. Луна все еще почти такая же, как в полнолуние, и если немного вывернуть голову, ее можно увидеть между ветками деревьев со странной корой-кожурой. Сегодня Луна вся оранжевая. Может, сейчас что-то горит там, почти за четыреста тысяч километров. В общем, я сидел, и вспоминал этот день, и вдруг спросил себя, а вообще-то, что же произошло сегодня на лестничной клетке, когда Бюль, Кизлинг и Маррак столкнулись друг с другом. Я хочу сказать — сегодня ведь понедельник! Почему, например, Бюль вообще оказался дома? Ему же надо ходить на работу, иначе он не сможет снимать такую дорогую квартиру. Или у него прямо сейчас отпуск? И Кизлинг тоже — разъезжает по городу среди бела дня, хотя ему надо вытачивать чужие зубы в Темпельхофе. Неудивительным было только то, что Маррак приехал в это время, но он может свободно распоряжаться своим временем, фирма-то, в конце концов, его собственная.

Очень странно.

Ох, как я радуюсь завтрашнему дню! Придет Оскар, и мы пойдем гулять вдоль Ландверканала, пусть даже Оскар об этом ничего еще не знает. Это будет замечательно. Если будет хорошая погода, мы, наверно, съедим по дороге мороженое. Нет, мы в любом случае съедим мороженое. И я расскажу Оскару про свой самый большой страх и откуда он взялся. А потом расскажу ему историю про то, как умер мой папа.

Вторник. Вверх и вниз

Иногда проснешься утром, откроешь глаза и сразу вспомнишь про что-то хорошее. И в животе как будто взойдет маленькое солнце, и от него все внутри тебя делается очень теплым и светлым.

Мы с Оскаром договорились встретиться сегодня в десять утра. Я лежал в кровати, свернувшись клубочком, и представлял себе, как мы пойдем гулять вдоль Ландверканала. Один я всегда хожу только прямо — по Адмиральскому мосту к Центру вспомогательного обучения, у меня просто не хватает смелости свернуть в сторону. Если я теряю из виду цель, то, считай, все — пиши пропало. Я даже в супермаркете с одним-единственным проходом между полками заблудился бы. Абсолютно никаких шансов.

Но сегодня со мной будет Оскар. Мы можем сворачивать где захотим. Мы очень, очень долго будем идти вдоль канала, куда-нибудь, где я раньше никогда еще не был. Когда с тобой необычайно одаренный друг, пойти очень, очень далеко — это ерунда, это семечки. Даже если все-таки заблудишься, друг может спросить дорогу, и он запомнит все, что люди объяснят, ему нипочем эти «направо», «налево» и всякое такое. Просто семечки!

В окно я видел, как сверкает на солнце стена заднего дома. Никакой тени от облаков. Это будет замечательный день с Оскаром. И сегодня вечером я иду с мамой играть в бинго. Может быть, я даже смогу убедить ее все-таки взять с нами Бюля. Или можно спросить Бюля, не хочется ли ему — совершенно случайно — заявиться к « Седым шмелям». Он мог бы сказать, что ищет свою беспомощную старую мать, которая пропала в прошлом году, когда ходила за покупками в один такой супермаркет с одним-единственным проходом между полками. Она пропала где-то в самом его конце, между рыбным прилавком и сладостями, где в точности — неизвестно до сегодняшнего дня, это загадка, бедная женщина!

Я посмотрел на мой будильник с Микки-Маусом. Почти девять, у меня еще час времени. Во всяком случае, я так думал. Могло быть и без четверти двенадцать, потому что я иногда путаю короткую и длинную руку Микки, но, во-первых, я никогда не просыпаюсь так поздно, даже на каникулах, и во-вторых, если я бы проспал, Оскар бы давно уже разбудил меня звонком.

Я выпрыгнул из кровати, пошел пописать и на цыпочках побежал мимо маминой спальни на кухню, чтобы сделать мюсли и выпить сока. Через десять минут я уже позавтракал, почистил зубы и полностью оделся.

Слишком рано.

Когда я чего-то жду или просто не знаю, чем заняться, я сажусь в гостиной в размышлительное кресло. Я уже не помню, когда мама и я окрестили его «размышлительным», но мы его очень любим. Оно толстое и уютное. Иногда нужно просто залезть на него, чтобы лотерейный барабан у меня в голове успокоился. Но на нем еще можно замечательно сидеть и читать комиксы или смотреть в окно на листья деревьев, которые шевелит ветер. Иногда воробьи садятся на ветки и что-то взволнованно чирикают друг другу. Можно еще придумывать истории с героями, как про «О» и его деревянную лошадь, или обдумывать важные вещи, например, выйдет ли когда-нибудь мисс Джейн Марпл замуж за мистера Стрингера. Он — ее лучший друг, но ужасный растяпа и, честно говоря, слишком глуп для мисс Марпл. Но у нее нет никого другого, в кого можно было бы влюбиться, разве что толстый владелец конюшни, который при всяком удобном случае пытается погладить ее по коленкам.

Через несколько часов, когда мама встала, я все еще сидел в размышлительном кресле. За это время я уже сто раз вскакивал, подбегал к окну и смотрел вниз на Диффе. Один раз я увидел Маррака, как он вышел из дома и, как всегда, направился к своей машине, припаркованной где-то поблизости. А больше ничего не произошло.