Рихард Зорге - Подвиг и трагедия разведчика

С Франкфуртом у Рихарда Зорге были связаны многие воспоминания. Собственно, сама дорога, по которой он, Рихард, сейчас шел, началась именно здесь. Приехал сюда по заданию ЦК КПГ, поступил ассистентом на социологический факультет университета. Молодой научный сотрудник, блестящий лектор, собирал полные аудитории. Лишь два-три человека знали, что он — член горкома компартии, ответственный за пропагандистскую и воспитательную работу, а так же за подпольную связь между Центральным комитетом в Берлине и франкфуртской организацией, за хранение документов и денежных средств городского комитета. И уж совсем никто, кроме него самого, не ведал, что эти деньги и документы припрятаны тут же, в университете, — в библиотеке его кабинета. Здесь же в 1923 году он впервые встретился с советскими коммунистами — делегацией Института Маркса-Энгельса, приехавшей в Германию для сбора документов о деятельности вождей пролетариата. Делегаты обратились к Рихарду — внучатому племяннику Фридриха Адольфа Зорге, ветерана международного рабочего движения, секретаря I Интернационала, работавшего вместе с Карлом Марксом. Поэтому все сведения о Фридрихе Адольфе Зорге, все сохранившиеся документы представляли для института большую ценность. Беседы с молодым научным работником-социологом произвели на делегатов хорошее впечатление, и они предложили Рихарду работу в Москве, в их институте. Он вынужден был в то время отказаться: немецкая компартия вела борьбу в подполье, она готовилась к своему съезду и к выборам в рейхстаг. Надо было развертывать агитацию и пропаганду в городах.

В первых числах апреля 1924 года во Франкфурте-на-Майне состоялся IX съезд компартии Германии, в котором Рихард принимал участие. Здесь, на съезде, он познакомился с посланцами Страны Советов — с нелегально прибывшими во Франкфурт Иосифом (Осипом) Пятницким, Отто Куусиненом, Дмитрием Мануильским, Соломоном Лозовским. Партийный комитет прикрепил Рихарда к советским делегатам для оказания им всяческой помощи. Двое из гостей — Пятницкий и Мануильский — остановились у него.

В мае, в канун выборов, КПГ вышла из подполья. Для защиты рабочих демонстраций, партийных и профсоюзных собраний от нападения фашистских банд был образован Союз красных фронтовиков — организация рабочей самообороны. Ее эмблемой стал грозно сжатый кулак: "Рот фронт!"

Через несколько месяцев после выборов, получив разрешение ЦК КПГ, Зорге выехал в Москву. Это произошло в конце 1924 года. Он стал советским гражданином. А в марте 1925 года Хамовнический райком столицы принял его в партию большевиков…

Сейчас он невольным движением, словно там лежал партбилет, пощупал внутренний карман. "Номер 0049927…".

* * *

…- Ч-что? Сердце?

Голос нацистского комиссара вернул Зорге к действительности.

— Сердце для нас — излишняя роскошь! — отчеканил Рихард.

— З-замечательный афоризм! — Комиссар непослушным языком облизнул губы. — Надо з-запомнить. Да, так на ч-чем я остановился?

— Ну-с, так как с моим назначением? — небрежно бросил Зорге, дождавшись паузы.

— О ч-чем речь, Рихард? Я с-собственноручно напишу в Берлин.

— Почему в Берлин?

— Чудак, разве ты не знаешь последнего приказа? Все корреспонденты, выезжающие на работу за границы рейха, должны п-персонально и лично утверждаться у рейхсминистра — доктора Йозефа Геббельса. Хайль!

* * *

Поезд мчался на север. По обеим сторонам железнодорожного полотна лежала зеленая долина. Но за Гросс-Аухаймом начались сланцевые горы. И уже от Эйзенаха потянулись знаменитые тюрингские леса.

Итак, последнее препятствие… Рихард ехал в Берлин. В кармане у него лежали все бумаги, необходимые для представления Геббельсу, и среди них великолепная, продиктованная им самим рекомендация комиссара "Франкфуртер цайтунг". Но как бы в Министерстве пропаганды не стали копаться в биографии будущего токийского корреспондента…

"Все зависит прежде всего от меня самого", — решил Рихард и углубился в газеты.

Газеты сообщали разное.

Профессор Альберт Эйнштейн направил германскому посланнику в Брюсселе письмо, в котором объявлял о своем желании отказаться от германского гражданства. "Ангрифф" комментировала: "Не Эйнштейн отказался от Германии, а Германия отказалась от Эйнштейна!"

На воду спущен второй германский броненосец — "Адмирал Шеер". "Фоссише цайтунг" ликовала: "Это только начало. По плану военного министерства в 1934–1936 годах…".

В Анненберге (Саксония) отряды национал-социалистских штурмовиков задерживали людей, выходивших из магазинов, владельцами которых были евреи, и ставили на их лицах несмывающейся краской печать с надписью: "Я предатель". "Фёлькишер беобахтер" одобряла: "Эта инициатива заслуживает распространения".

Два сообщения особенно привлекли внимание Рихарда. Оба — из Лондона.