Риголетто

— Никогда не пытайся сопротивляться или угрожать мне, девочка. Я маг гораздо серьезнее и тебя, и твоего муженька.

Он поставил свой нетронутый бокал на место.

— Твой муж извращенец, каких даже среди эльфов мало. Ты об этом знала?

Фелиссия молчала, по-прежнему испепеляя его взглядом.

— Конечно, ты не знала…

— Я вам не верю! Вы лжете! Как вы можете, Маркус ведь ваш друг…

— Да, он мой друг, глупая маленькая девочка. И я лучше всех знаю его отвратительную натуру. Я докажу тебе. Ты сейчас пойдешь со мной и все увидишь своими глазами.

— Никуда я с вами не пойду!

— Пойдешь! — герцог откровенно издевался, — Иначе ты не сможешь спокойно жить дальше, тебя замучают сомнения.

— Хорошо, я пойду, — она поникла, — Зачем вы это делаете?

— Зачем? Затем, что это доставляет мне удовольствие.

Он провел костяшками пальцев по ее щеке, Фелиссию передернуло.

— Терпеть меня не можешь? Прекрасно!

Одев длинный плащ с большим капюшоном, полностью скрывающим ее, Фелиссия последовала за герцогом Граннелиэн. Довольно долго поплутав по неосвещенным закоулкам, они подъехали к мрачному приземистому дому с тяжелой кованой дверью. Эльф приказал ей знаком молчать, открыл дверь своим ключом и впустил ее внутрь. Какое-то время они шли по широкому коридору, затем спустились в подвал. Там тоже была такая же дверь. Перед тем, как открыть дверь, Морис Граннелиэн обратился к Фелссии:

— Ты должна, как следует, насладиться зрелищем, поэтому я лишу тебя возможности двигаться и говорить.

Он пропустил ее в помещение и сделал пасс рукой. Фелиссия застыла, способная только смотреть и слушать, но никак не вмешиваться в происходящее. Ее глазам открылся настоящий пыточный подвал, у одной из стен которого стояла огромная кровать с металлическими столбиками. На другой стене, следя жадными глазами на происходящее на кровати и очевидно, получая от этого наслаждение, висел прикованный цепями, исполосованный и окровавленный молоденький эльф. А на кровати… Боже… На кровати ее муж Маркус извращенно насиловал связанную и закованную в наручники окровавленную вопящую рабыню, а его самого… Лисса зажмурилась… его… с двух сторон… эльф и демон.

Не в состоянии пошевелить пальцем, Фелиссия в ужасе наблюдала эту кошмарную сцену. Морис, склонившись совсем близко, почти беззвучно шептал ей на ухо:

— Да, смотри, смотри. Тебе нравится? Нет? Это я научил его всему. Ха-ха-ха. Он был моим любовником, недолго, пока не надоел мне. Ах, Маркус был неутешен. Ха-ха… А потом этот дурачок встретил тебя, маленькая глупышка, влюбился и был счастлив. Счастлив! Но только он не смеет быть счастливым без моего разрешения, а я этого разрешения не давал. Поэтому я заставил его вспомнить старые привычки. Ха-ха. Он может и любит тебя, но ему мало того, что он делает с тобой в постели.

Фелиссию трясло от отвращения и ненависти. Граннелиэн сжал ее подбородок и велел:

— Смотри! Смотри внимательно. Смотри на своего любимого муженька. Что, не нравится? Ты расстроена, куколка? Ну ничего, я мог бы тебя утешить, если ты вежливо попросишь.

А тем временем жуткое соитие на огромной кровати заканчивалось. Демон и эльф, имевшие ее мужа, наконец, удовлетворили свою похоть, а Маркус забился в последних конвульсиях, громко застонав от наслаждения, когда демон стал со всей силы хлестать его кнутом.

Фелиссия упала в обморок.

* * *

Пришла в себя она дома, на диване в своей гостиной. До нее доносились голоса Маркуса и Мориса Граннелиэн.

— Что с ней? Что сказал целитель?

— Ничего особенного, просто обморок.

Недолгое молчание.

— Морис, зачем, зачем ты притащил ее туда?

— Зачем?! Дорогой, ты был слишком счастлив, надо делиться счастьем с друзьями.

— Нет… Морис, что ты такое говоришь?!

— То, что мне тоже найдется место в твоей постели, или я расскажу Владыке о твоих маленьких шалостях…

— Морис! Тебе нужна моя жена? Ты же не любишь женщин…

— Ты прав, я не люблю женщин. Но мне очень нравится их унижать, пытать…

— Морис, нет… Прошу тебя…

В этот момент Фелиссия наконец вмешалась:

— Никто из вас никогда не ляжет в мою постель! Маркус, ты мне отвратителен. Ты и твой друг, вы оба — чудовища!

Она некоторое время пыталась справиться с душившим ее спазмом., потом продолжила:

— Ты мой муж, Маркус, у нас есть сын, я вынуждена с тобой жить. И тебе придется выбирать сейчас, я или он?

Маркус вскрикнул, всплеснул руками, метнулся к дивану, на котором сидела жена, но, увидев брезгливое презрение в ее глазах, замотал головой и выбежал вон.

Герцог Морис Граннелиэн, язвительно посмеиваясь, медленно подходил к дивану:

— Оооо, какое отвращение, какая ненависть в глазах! Замечательно. Ты меня несказанно радуешь, детка.

— Убирайся, урод!

Эльф остановился и ядовито процедил:

— Я мог бы обездвижить тебя, и делать с твоим телом что угодно. Но я не стану. Ты приползешь ко мне сама. На коленях. А я буду наслаждаться твоим унижением.

— Никогда!

— Ты приползешь. Ты приползешь, маленькая надменная сука. Ты будешь у меня в ногах валяться.

Он вышел, а измученная Фелиссия обессилено упала на подушки.

* * *