Риф Скорпион

Когда мне удалось сесть, я подался назад и привалился к машине, ждал, пока пройдет дурнота. Правая рука у меня совершенно онемела, только выше локтя поселилась острая боль. Кистью было не шевельнуть. Я принялся тереть ее левой рукой. Шэннон села на песок рядом со мной, осторожно взяла мою больную руку и стала ее массировать.

— Мне жаль, Билл, — сказала она. — Мне ужасно жаль.

— Все в порядке, — отозвался я.

Я вцепился левой рукой в землю, и между пальцами у меня побежал песок. Разжал руку и снова сжал ее. Потом сглотнул, чувствуя металлический привкус во рту. Еще один глубокий вдох, и дрожь по большей части прошла.

— С этим ничего не поделаешь. С вами все в порядке?

— Да, — говорит. — Я просто упала.

Через минуту мы вернулись в машину. Она прикурила для меня сигарету. Я курил, держа сигарету левой рукой, а сам все пытался как-то справиться с онемением правой. Позади нас слышался размеренный шум прибоя. Эти ублюдки растворились в ночи так же быстро, как появились. Показали мне, кто есть кто, и удалились. Им не надо было оставаться тут для того, чтобы я понял, что случится, если они снова меня поймают. И так все ясно. А всего через несколько часов они начнут гадать, что случилось с коротышкой. И придут расспросить меня об этом.

Онемение руки постепенно проходило. Теперь я мог вести машину. Мы двинулись в обратный путь. Ни она, ни я ничего не говорили о том, как я ее целовал, когда она устроила это шоу для бандитов. Уж больно деликатная тема. Тут было от чего смутиться.

— Что Маколи с ними не поделил? — спросил я.

Она явно колебалась.

— Ладно, — говорю. — Это меня не касается.

— Не в этом дело, — медленно проговорила она, глядя прямо вперед на выхваченный светом фар клочок дороги. — Просто я сама не все знаю.

— Он, что же, не рассказал вам?

— Он рассказал многое, но не все. Он говорит, что для меня будет безопасней не знать всего. Это произошло три месяца назад. Он сказал, что уезжает на неделю в командировку на Западное побережье. А через три дня позвонил из Сан-Антонио, штат Техас. Я почувствовала, что он ужасно нервничает. Он велел мне собрать кое-что из вещей, сколько поместится в машину, и сейчас же ехать в Денвер. Он не объяснил, в чем дело. Сказал только, что попал в передрягу и что я должна немедленно исчезнуть из Нью-Йорка. Я сделала все, как он говорил. Он встретил меня в Денвере. Сказал, что что-то произошло на вечеринке в пригороде Лос-Анджелеса, куда его пригласили. Видно было, что ему не хочется говорить об этом, но в конце концов он признался, что там произошло убийство, и он все видел.

— Но в таком случае ему следовало просто обратиться в полицию. Они бы защитили его. Он же свидетель.

— Все не так просто, — сказала она. — Среди тех, кто замешан в этом, — капитан полиции.

— Вот оно что, — говорю.

Все это выглядело как-то слишком просто, слишком приглаженно. Но при этом у меня не было ни малейших сомнений в том, что она говорит правду. Я попытался сделать скидку на то, что поверил бы ей, даже если она сказала бы, что на другой стороне луны находится Луна-парк, но это не меняло дела. Она не лгала. А вот Маколи, не врал ли он?

— Как давно вы замужем? — спросил я.

— Восемь лет.

— И он все это время проработал в страховой компании?

— Да. Он пошел работать туда сразу, как закончил юридический, в тридцатых годах. Только во время войны три года не работал, когда служил в армии.

Я покачал головой. Тут никаких зацепок. Мы въехали в город. Свет фонарей окрашивал все в янтарный цвет, на улицах работали поливальные машины. Я затормозил возле ее «кадиллака» и вышел из машины вместе с ней. Она протянула мне руку.

— Спасибо. Буду с нетерпением ждать вашей открытки.

На улицах не было ни души. Я задержал ее руку в своей. Ужасно не хотелось, чтобы она уезжала. Потом я вспомнил, что сказанул ей в баре в результате разглядывания ее с близкого расстояния — вот как сейчас, — и опустил ее руку.

— Пока меня не будет, не выходите вечером из дома, — говорю. — Если вам нужно будет в город, поезжайте в час пик, когда на улицах много народа.

— Со мной все будет в порядке, — сказала она.

— Если по пути домой вы увидите, что за вами следует машина, не пугайтесь. Это буду я.

Я поехал за ней. Она направилась в престижный пригород, проехала загородный клуб и остановила машину под навесом возле двухэтажного дома в средиземноморском стиле, с черепичной крышей и балконами, огражденными коваными чугунными перилами. Я затормозил у обочины и оглядел окрестности. Удивительно мирная улица. В свете фонарей вековые деревья отбрасывали затейливые тени, лужайки были на редкость ухоженные. Насилие? Здесь? Невозможно представить себе. Я посмотрел на дом напротив. Все окна темны. Но они, конечно, там, на посту, следят за тем, как она выходит из машины, ищет в сумочке ключ. Она помахала мне рукой в белой перчатке и вошла в дом.