Ричард III

Однако Кларенс не счел нужным обратить внимание на серьезность этого косвенного предупреждения об опасности. Как только Эдуард IV отправился в Виндзор, Кларенс заявился на заседание королевского совета в Вестминстере, куда привел с собой францисканского проповедника доктора Джона Годдарда, которому приказал зачесть перед советниками предсмертный протест Бардета. Одновременно он через своих сторонников распускал слухи о том, что король практикует занятия черной магией и не имеет законных прав на трон, поскольку является бастардом. Кроме того, Джордж инспирировал бунт в графствах Кембриджшир и Хантингдоншир, который, впрочем, быстро угас. Эдуард IV приказал брату предстать перед ним в Вестминстерском дворце и в присутствии лорд-мэра Лондона обвинил его в нарушении законов королевства и неправомочных попытках взять правосудие в свои руки. Затем он арестовал Джорджа и заточил в Тауэр.

* * *

Ричарда не очень волновали интриги Вудвиллов и герцога Кларенсского. Задолго до того, как брат был арестован и отправлен в заключение, он вернулся в Йоркшир, ибо у него там было важное дело. Вместе со своей женой Энн он был избран членом Йоркской гильдии Corpus Christi, в задачи которой входила организация праздников, посвященных почитанию Тела и Крови Христа и выпадающих на первый четверг после Троицы. К этому прекрасному дню поздней весны все гильдии города готовили большой цикл мистерий — полсотни сцен из Святого Писания. В постановке участвовали пять или шесть сотен исполнителей. С рассветом повозки с актерами начинали движение по улицам, время от времени останавливаясь в главных общественных местах, и обязательно — у приорства Святой Троицы и Йоркского собора. Там лицедеи представляли библейские истории. Задерживались они также перед домами богатых и благочестивых горожан, которые могли заплатить за такую привилегию. Сцены распределялись между гильдиями по профессиональному признаку: корабелы, торговцы рыбой и моряки разыгрывали историю Ноя, ювелиры дары волхвов, а виноделы — чудесное претворение воды в вино в Кане Галилейской.

На следующий день после праздника проходил торжественный и величественный церемониал гильдии Тела Христова, основанной почти три четверти века назад. Ричард и Энн шли в процессии священнослужителей, членов гильдии, должностных лиц города, которая при свете факелов и свечей, с крестами и гонфалонами двигалась от приорства Троицы к Минстеру. В центре везли дароносицу со Святыми Дарами. Вдоль пути следования фасады домов были украшены гобеленами, а дорога перед дверями покрыта камышом и цветами.

Празднества кончились, наступило время служебных хлопот. Ситуация на границе оставалась неспокойной, несмотря на все принимаемые меры, взаимные набеги англичан и шотландцев продолжались. Разбираться с их последствиями приходилось Ричарду, о чем свидетельствует письмо Эдуарда IV послу в Шотландии доктору Александру Лефу:

«Item, по вопросу, касающемуся ограбления арендаторов сэра Джона Карлайла и других подданных брата нашего короля Шотландцев, Вы должны сказать ему следующее. Мы-де уже отписали нашему брату герцогу Глостерскому, хранителю наших Западных марок, что он должен проследить за расследованием в соответствии с правом и обычаями указанных марок»^{37}.

Так же как и раньше, Ричард был в курсе всех проблем, с которыми сталкивались его вассалы. Даже когда он в октябре вновь уехал в Лондон, ему и туда продолжали посылать письма с жалобами и просьбами. И он находил время, чтобы с ними ознакомиться. В ноябре он писал из столицы:

«Нашим верным и возлюбленным мэру и олдерменам города Йорка — герцог Глостерский, констебль и адмирал Англии. Верные и возлюбленные, мы приветствуем вас и заверяем, что по вашей просьбе по обустройству Голдейлских рыбных запруд, недавно доставленной вашим посланником, а также по другим просьбам мы вошли к Его королевской светлости. И после этого Его светлость повелел нам по нашем возвращении домой разобраться и взять под надзор указанные запруды и садки, включая те из них, на которые не было получено разрешения до выездного суда графства, чтобы убедиться, что они снесены. В этом, как и во всем другом, что может пойти на благо вашего города, мы сделаем все от нас зависящее, да хранит вас Господь»^{38}.