Ричард III

Ричард хмыкнул, но промолчал. Эдуард на его месте давно арестовал бы изменника. Уорвик мог и казнить: оставлять предателя в тылу своих войск он не стал бы, уж точно. Не говоря уже о многочисленных правителях до Ричарда — те обезглавили или вздёрнули Перси на первом же суку. Но Дику совершенно не хотелось сейчас обагрять кровью свои руки. Если граф предал его, то пусть это останется на его совести. Участь Иуды слишком незавидна. Если же виной всему глупость, то у Генри будет шанс искупить её в бою.

«Будь, что будет, — решил Дик. — Собственную честь я отстою и в плен не сдамся».

   — Западнее от нас двигаются войска братьев Стенли, — заметил Рэтклифф. — Прикрывают собой армию Тьюдора.

   — Его от нас или, может, наоборот? — переспросил Норфолк.

   — Дьявол их разберёт, — сплюнул Рэтклифф. — Я смотрю на Стенли и припоминаю, как он вёл себя в своей первой битве...

Ричард неопределённо подвёл плечом.

   — Если он и здесь будет ждать победителя, клянусь всеми святыми, я его... — Рэтклифф осёкся, посмотрел на короля и закончил фразу, — вызову.

То, что он хотел выразиться грубее, не вызывало сомнений.

   — А я его попросту убью, — прорычал Норфолк сквозь зубы.

До заката они преодолели двадцать три мили. На ночь разбили лагерь вблизи Нортдейта. И уже на следующий день вошли в город.

В Лестер подоспели остальные части армии короля. Сотни знатных лордов и рыцарей, откликнувшиеся на призыв Ричарда III и поклявшиеся сражаться за него до последней капли крови. Среди них находились члены королевской семьи и королевского совета, прибывшие вместе с сэром Брэкенбери из Лондона.

   — Когда я вижу вас здесь, господа, — Дик светло улыбнулся, — я верю в нашу победу, — заявление показалось двусмысленным, и он быстро прибавил: — Как никогда ранее.

Одобрительные возгласы были ему ответом. И всё показалось не таким безнадёжным, а потом королю доложили о подходе Нортумберленда.

   — Я уже перестал вас ждать, — бросил ему Ричард вместо приветствия.

Предельно растянув время марша, вымотав своих солдат окольными путями перехода, Генри Перси привёл свои войска в Лестер последним.

Граф ненавидяще вперился в короля взглядом побитой собаки. Дик плохо понимал, как эти понятия увязались меж собой, но иначе охарактеризовать происходящее мог вряд ли. Ричард однажды наблюдал за похожими повадками какого-то нищего попрошайки. Тот остервенело бросался к каждому выходящему из церкви и требовал милостыни. Конечно, к воинам подходить опасался, взирал с расстояния в нескольких шагов — сгорбившись и кривя рот. На лице калеки в такие моменты ненависть мешалась с подобострастием. Отвратительный опасный человек, терпящий нужду и оттого проклинающий окружающих. Генри Перси представлялся Ричарду таким же нищим.

   — Солдаты крайне измучены долгим переходом, — объявил он королю, — а потому не смогут принять лобовой удар первой атаки.

   — Удивительная наглость! — рассмеялся Ричард. — Я почти восхищен вашим заявлением.

Перси потупился.

Делать, однако, оказалось нечего. Ставить измученных воинов на остриё атаки было равнозначно убийству. Ричард не смел губить безвинных. А вот в арьергарде те могли сыграть свою роль... Если, конечно, не предали бы.

Рассчитывать на Перси король не мог. Граф негодовал по поводу власти, которой Дик обладал над северянами. Вполне вероятно, Нортумберленд рассчитывал на прощение Тюдора. Надеялся на победу захватчика и восстановление положения своей семьи на севере.

   — Что же вы имеете предложить? — всё же уточнил Ричард.

   — Я хочу испросить Его Величество дозволения расположить свою армию в стороне от места битвы, в резерве.

   — Да будет так, — отчеканил Ричард. — Вы подвели меня уже дважды, граф. Но кровь на ратном поле смывает все грехи. Идите и деритесь достойно.

Глава 12

На следующее утро, в воскресенье 21 августа, король присутствовал на мессе, в небольшой церкви Сеттон-Чейни. После службы королевские войска двинулись на запад от Лестера по дороге, ведущей к Цистерцианскому монастырю.

   — Передайте в войсках, — Ричард чуть приподнялся в стременах. — Следуя к полю битвы, ехать только по дорогам. Это наша земля, не должно калечить поля и мять крестьянские посевы.

Несколько всадников тотчас поворотили коней, стремясь донести до всех воинов волю Его Величества.

Дик опустился в седло, стараясь чуть потянуть спину — как можно незаметнее. Отдавая приказ, он подал коня в сторону, к каменным опорам моста. Серри всхрапнул и мотнул головой, отгоняя наглых кровопийц.

   — Ричард Плантагенет... — странный голос. Не молодой и не старый. Слишком высокий для мужчины и низкий для женщины. Никакой.

Дик оглянулся. Она стояла в толпе зевак. Со стороны её можно было бы принять за старуху, но, приглядевшись, король понял, что это не так. Всему виной — мешковатая одежда и клюка. Но лицо говорившей не имело возраста, а черты не удавалось запомнить при всём желании. Она говорила достаточно тихо. Голос будто звучал у Дика в голове.

   — Как вернёшься в Лестер, твоя голова ударит туда, где оставила отметину твоя шпора.