Рибут. Дилогия (ЛП)

– Они не… – У меня не хватило мужества сказать ему, что его просто не захотят видеть. Что его родители считают сына мертвым, а увидев его точную копию, посчитают это не чем иным, как обманом, пусть даже и очень правдоподобным.

– Они захотят, – возразил на мои невысказанные слова. – Мне известно, что КРВЧ запрещает нам общаться с родными, но они не знают моих родителей. И братишку Дэвида… – Каллум провел рукой по коротким темным волосам. – Мы и вправду были очень дружны. Думаю, он захочет увидеться.

Я тоже не знала его родителей, но могла предугадать реакцию, когда на пороге их дома появится какой-то монстр, похожий на умершего сына.

– Сколько твоему брату? – спросила я.

– Тринадцать.

– Он не заболел на пару с тобой?

– Нет, – помотал головой Каллум. – Когда я умер, он был совершенно здоров.

Наверное, тринадцатилетний подросток скорее примет рибута, чем взрослый, с учетом того, что ему самому в любую минуту грозит подобная участь. И все-таки мне не нравилась затея с родителями.

– По-моему, тебе нельзя к ним идти.

– Я должен, – ответил он и заправил мне за ухо непослушную прядь. – И будет лучше, если со мной пойдешь ты.

Я вздохнула: он пойдет – со мной или без меня.

– Ты же понимаешь, что без тебя и часа не пройдет, как меня прикончат, – напомнил он.

– При нынешнем раскладе я буду поражена, если мы вообще выберемся из Розы.

– Ты только что в одиночку убила девять офицеров. Я думаю, что все обойдется. – Он прислонился к стене и крепко обнял меня за талию, когда я попыталась сойти с его колен. – Каков наш план? Уходим из Розы сегодня же?

– Мне кажется, завтра ночью будет лучше. Согласен? Сейчас они начеку и ждут прорыва.

Каллум согласно кивнул:

– Побудем здесь. Наверное, этот район они больше проверять не станут.

– Хочется верить, – отозвалась я, вставая с его колен и устраиваясь рядом.

Он вложил свою руку в мою и нежно поцеловал в щеку. Я придвинулась чуть ближе, и, когда его теплое плечо коснулось моего, мне пришлось опустить голову, чтобы скрыть глупую улыбку, которая предательски расползалась по лицу.

Глава двадцать первая

– Рен!

Когда я повернулась на приглушенный голос, шею пронзила острая боль. Чувствуя под щекой что-то теплое и прочное, я с трудом заставила себя разлепить веки.

Моя голова лежала у Каллума на плече. Я заснула. С удивлением втянув в себя воздух, я резко села и огляделась – нет ли опасности. Пустынные улицы заливал свет раннего утра.

– Я подумал, что ты захочешь выйти до общего пробуждения, – объяснил Каллум, улыбаясь краешком рта.

– Я что, уснула? – тупо спросила я.

– Да.

– Извини. – Я не могла поверить, что просто взяла и вырубилась. На несколько часов. К нам мог подкрасться кто угодно.

– Ничего страшного, – сказал Каллум и потянулся. – Я бодрствовал и нес вахту. К тому же во сне ты такая хорошенькая и совсем не страшная.

Мои щеки залило краской, когда он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, и вынудил зардеться еще гуще.

– Вообще-то, да, – отозвалась я, когда он отодвинулся. – Наверное, нужно идти, пока на улицах не стало слишком людно.

Я не знала, где можно спрятаться лучше, но мы должны были попасть на другой конец города, поближе к забору у городской черты.

– Может, поищем мне одежонку? – спросил Каллум, застегивая шлем. – Мне, конечно, и в белье нормально, но это привлечет нежелательное внимание.

– Возможно, – ответила я, сдержав усмешку. Затем осмотрелась, встала и осторожно заглянула в мусорный контейнер.

– Что ты делаешь? Неужели ищешь одежду в помойке?

Я показала ему грязный бумажный пакет:

– Можно проделать дырки.

– По-моему, мы соберем больше зрителей, если нарядимся в пакеты, – возразил он сухо.

Я бросила пакет и потянулась за своим шлемом, озираясь по сторонам. Людей видно не было, но шарканье ног доносилось отовсюду. Пора было подумать и о пропитании – голод уже давал о себе знать, – но сейчас важнее пересечь еще спящие улицы, пока не стало слишком многолюдно.

– Никто не приходил? – спросила я.

– Нет. Сперва я слышал офицеров, но вот уже два часа, как все тихо.

– Спасибо, – сказала я, привалившись к стене и улыбнувшись ему. – За вахту.

Он провел пальцами по моим забранным в хвост волосам:

– Да не вопрос. Мое плечо всегда в твоем распоряжении.

Никогда прежде я не видела в его глазах такой нежности, и мне пришлось сдержать себя, чтобы тут же не забраться к нему на колени и не воспользоваться таким заманчивым предложением. Он снова нагнулся поцеловать меня, и я позволила – буквально на секунду.

Затем я отстранилась, еще раз внимательно оглядела окрестности, вскочила и застегнула шлем.

– Время утренней пробежки, – объявила я. – Может быть, нам удастся проскочить незамеченными.

Каллум кивнул, поднялся на ноги и крепко сжал мои пальцы. Мы выбежали из-за контейнера и понеслись по проулку. Ноги месили грязь, и я отпустила руку Каллума, чтобы живее работать локтями, по мере того как мы удалялись от центра города к палаткам и самым жутким трущобам. Грязь была вязкой, и я оглянулась проверить, все ли в порядке у Каллума.

Он исчез.