Ряд случайных чисел [СИ]

— Действует, Тимон! Еще как! Вот, послушай! — и на несчастного мага вываливался новый ворох, мягко говоря, весьма фривольных рассказов. Тимон внутренне лез на стену и выл, а внешне изображал интерес и со знанием дела обсуждал вещи, в которых не имел, увы, никакой практики. Повторно же наложенное заклинание пока не давало о себе знать, Вилльи ле Скайн почему-то давненько не было видно, а спрашивать Тимон не решался — нечем было оправдать подобный интерес. Разве что изобразить, что влюбился — и кто поверит? Пить Дэрон почти перестал, но именно почти. Три с лишним года пьянства не прошли даром, привычка уже выработалась, по крайней мере один раз в неделю принц «отдыхал» по полной программе — но не чаще. Зато девиц охмурял пачками. Правда, после одного раза, когда его чуть было не женили, стал еще осторожнее и переключился исключительно на замужних райе. Вроде бы все улеглось, Тимон перевел дух. На фоне предыдущих лет принц вел себя просто идеально!

И вот этот злосчастный карнавал! Тимон всем телом почувствовал, как сработало его заклинание — не так, совсем не так, как он планировал! Оно не оттолкнуло принца, а вызвало приступ неконтролируемой ненависти! Первая же магическая проверка — и все откроется! Надо бежать! Риан не будет слушать про благие цели Тимона — он воздаст по результату, а результат, похоже, ужасающий! Да и сам факт попытки манипуляции его сыном… Маг собрался быстро. К утру он был уже далеко, успев забрать с собой или уничтожив все следы, по которым его могли бы вычислить — печати Утверждения на крови из архивов Дворца и Университета. Это было очень просто: охранные заклятия во Дворце он знал отлично, а в архиве Университета особой защиты никогда не было — зачем бы, собственно? Кому могут понадобиться нелегально полученные сведения о студентах? Как выяснилось — бывшему студенту. Часом позже исчезли копии свидетельства о рождении из магистрата городка Форнелл-най-Вайс, для чего оный архив пришлось взломать, и из маминой шкатулки с документами. Прости, мама, но мне очень страшно. Ушел. Похоже, ушел.

Глава пятая Бремя памяти

Пэр Ри ле Скайн, дракон, примерно 8616 лет, 8397 год

Почему, высокие небеса?! Ну почему все это досталось именно на его долю? Ему ли, сироте, беспризорнику, неучу с кашей в голове — память крови спасает очень мало, выдавая массу сведений, но абсолютно бессистемных, разрозненных и обрывочных — заниматься возрождением расы? Он давно понял, что не является коренным обитателем этого мира, но как найти родной — не знал. И почему его мать оказалась в этом мире, чтобы родить его и умереть, можно было придумывать все, что угодно. Может быть, там произошло что-то совершенно ужасное, и она швырнула себя в другой мир в надежде на спасение? Может быть. Все может быть. Может, там все погибло, может, он действительно последний дракон в мироздании. Дракон, давший клятву. Идиот! Сейчас жил бы, и не парился. Но там, у погребального костра своей матери, он, тогда еще совсем маленький — недели две от роду — поклялся, что здесь будут жить драконы. А клятвы надо выполнять. И скидки на возраст или незнание всех обстоятельств не бывает. Есть такая вещь — магический откат. Да, он поклялся, движимый чувством вины и ужасом от содеянного — но мироздание клятву приняло, так что, будь любезен, выкручивайся как хочешь, но выполняй. Чувство вины и ужас. Да. Он лет двести чувствовал себя чудовищем, и до сих пор его иногда посещает память о том моменте, когда он понял, что съел собственную мать — и заставляет передернуться всем телом. Можно себя убеждать в том, что разума у него, у новорожденного, тогда еще не было — только инстинкт выживания и голод, а значит, не так уж он и виноват. Можно — а что толку? Нет более идиотского занятия, чем попытки оправдаться перед самим собой. Не чувствовал бы себя виноватым — и оправдания не понадобились бы.