Ряд случайных чисел (СИ)

Проснулся он, когда солнце стояло уже высоко. Голову еще и напекло, и болела она нещадно. От попытки поплескать на нее водичкой стало только хуже. Принц, весь в тине и улитках, выскребся из пруда и захлюпал сапогами к дворцу, на ходу пытаясь оторвать второе крыло со своего маскарадного костюма летучей мыши — одно он потерял еще вчера в схватке с кустами. Блин! Его даже искать не пошли! Обидно! Придворные, к дроу в гору! А, кстати! Чего это он так вчера накушался? Вроде, в последнее время, его поменьше квасить тянуло? Что же было-то? Какая-то девица-вампирица там была… Нет. Не вспомнить. Да и пофиг! Главное — дойти, а уж там ему все-е расскажут! Желающих, как всегда, будет масса! Блин, как же голова-то болит! И шея почему-то!

Дэрон зашел через боковой вход. Челядь, попадавшаяся навстречу, кланялась и отводила глаза — странная реакция. Принц — похмельный, мокрый, в жалких останках нелепого наряда — ждал привычных смешков за спиной: не в первый раз он после пьянки по дворцу бродит, обычно наглая прислуга хихикала по углам, обсуждая его пьяные подвиги. Но на этот раз вокруг царила гробовая тишина. Дворец напоминал палату тяжелобольного. Или склеп. Принц заозирался. Что же вчера было-то такое? Может, натворил чего нехорошего? И почему же шея так болит? Голова — понятно. А шея?

Он сунулся к первому попавшемуся зеркалу, заранее оттягивая вышитый ошейник, часть костюма — взглянуть на свою нещадно саднившую шею… Мог бы этого и не делать. Вон, на вороте дыры какие! Насквозь! Кто-то его кусил. Нехило кусил — ошейник кожаный пробить — это ж какие клыки иметь надо! Ой, мама! А почему тогда не загрыз? Помешали? Интересно, это пока он в отключке в саду валялся? Совсем вампиры обнаглели! Госпиталя им мало?

У дверей его покоев маялся посыльный.

— На-фэйери, — поклонился он. — Вас ждут в тронном зале.

— Кто? — покосился, входя, Дэрон.

— Ваши родители, Видящая Короны и один из старейшин ле Скайн.

— Ой! — икнул Дэрри. — Слушай, поди-ка сюда. Ты, случаем, не знаешь, что вчера было? Я нифига не помню! Спасай! Чего хоть ждать-то?

Посыльный долго мялся, не поднимая глаз.

— Вы… Плохо было. Вы напились, оскорбили райю ле Скайн, попытались ее… там же… А она вас укусила. А вы ее кинжалом.

Принцу стало худо.

— Насмерть? — прошептал он.

— Нет, но серебром, — вздохнул посыльный. Принц заскулил.

— Вас ждут, на-фэйери, — напомнил посыльный и ушел. Дэрон торопливо переоделся. Так вот когда его шее досталось. А сейчас еще достанется. И не только шее. Кажется, он попал. Ой, что будет!

Трон пустовал. В углу огромного зала сидели на креслах родители, старая Видящая Короны и два вампира. Мать зареванная, отец играет желваками на скулах, Видящая и один вампир сидят с каменными рожами, а второй не-мертвый смотрит доброжелательно, даже с участием. Именно увидев эту физиономию, Дэрон все и вспомнил.

Карнавал в честь праздника Жнеца Великого был в разгаре. Дэрри в костюме летучей мыши напился уже более, чем изрядно. Он шатался по залу, пытался сдирать маски, вежливо хамил тем, кто пытался его угомонить — развлекался. Чем привлекла его внимание эта девица — сказать трудно. Может, таким же костюмом, может, откровенно скучающим видом. По Дэрри она безразлично скользнула глазами — она явно кого-то ждала.

— Вы не меня ли ждете, райя? — прислонился рядом с ней к дереву-колонне принц.

— К моему глубочайшему сожалению, на-райе, не вас, — без пренебрежения, но как равнодушно! И все ищет кого-то взглядом. Дэрри даже обиделся: карнавал, все-таки, могла бы и подыграть! Он к ней в соответствии с ее костюмом обращается, как к вампиру, а она его «на-райе» обзывает! Так нечестно! Зачем тогда пришла? Сидела бы дома, зануда противная!

— Ах, райя! Поверьте, лучше меня все равно никого не найдете! Вот пойдемте, дорогуша, что я вам покажу! — продолжал пытаться принц играть роль соблазнителя, как сам ее понимал. Карнавал! Костюм обязывает! И самолюбие…

— Обязательно, на-райе, но в другой раз, если позволите, — очень мягко и по-прежнему не глядя. Как… как капризному ребенку, честное слово! Нахалка! Да кто же ты такая? Принц попытался быстрым движением сдернуть с незнакомки маску и оказался на несколько мгновений прижат физиономией к колонне с вывернутой назад рукой. — И не трогайте меня руками, на-райе, у меня дипломатическая неприкосновенность, — сказал ему на ухо равнодушный — о, какой равнодушный! — голос, и принц опять обрел свободу. Это маска лишь наполовину, пронеслось у него в голове, она действительно… ле Скайн. Дипломат. Райя Корнэвиллья дэ Тэрон ле Скайн. И вдруг принц озверел, как будто где-то внутри него спустили курок арбалета. Откуда вдруг взялась эта ненависть, застилающая разум, эта неистовая злоба, совершенно не характерная для добродушного гуляки Дэрри? Отец даже ругал его иногда за «непозволительную в его положении снисходительность и неразборчивость в знакомствах», а прислуга могла хихикать у него за спиной абсолютно безнаказанно.