Резидент внешней разведки

– Давненько я не был на родине, – пожаловался он голосом провинциального трагика, разучивающего новую роль.

– А я давненько не брал в руки шашки, – сказал Нолин. – Это что-то меняет?

Банщиков тронул пальцем дужку очков:

– Вы не в восторге от командировки, верно?

– Нет. Слишком мягко сказано. – Нолин откинулся на спинку сиденья. – Я вне себя от ярости. Меня сорвали с места, отстранили от текущих дел, отправили к черту на кулички. И все почему?

Банщиков, вцепившийся в руль, то ли поднял плечи, то ли втянул голову.

– Потому что, – безжалостно продолжал Нолин, – в вашем торговом представительстве, видите ли, нет соответствующих специалистов. Тогда какого дьявола вы взялись торговать оружием? Продавали бы в Сенегале тульские самовары или пряники. – Нолин саркастически фыркнул. – Полагаю, это занятие вам подходит куда больше.

– Вряд ли самовары будут пользоваться спросом в Африке, – заметил Банщиков, включая зажигание.

Его примирительная улыбка не смягчила Нолина.

– Тогда занимались бы изучением спроса на морозильные камеры, – отрезал он. – Раз не способны организовать серьезное дело. Просто в голове не укладывается. Министерство обороны берет в посредники фирму, в которой нет ни одного кадрового военного, ни одного опытного сотрудника, ни одного охранника. С какой стати?

– А вы не догадываетесь?

Нолин не догадывался. Он знал наверняка. Это-то его и добивало.

Компания «Щит и меч» выиграла тендер по одной-единственной причине. Ее тридцатилетняя учредительница приходилась родственницей замминистра обороны России. Невестка, черт бы ее побрал. Но «побрал» ее не черт-дьявол, а министерский сынок – то ли банкир, то ли финансист, а в общем-то великовозрастный шалопай и хапуга, комфортно устроившийся на папиной шее вместе со своей дражайшей половиной. Заваренную семейством кашу предстояло расхлебывать Главному управлению Внешней разведки Российской Федерации.

В лице Нолина. В весьма недовольном лице.

Проигнорировав вопрос Банщикова, он предпочел задать собственный:

– Есть новости?

Банщиков вздрогнул:

– Э-э… Вы о чем?

– Вы, должно быть, воображаете, будто я прилетел, чтобы лично осведомиться о вашем драгоценном здоровье, – неприязненно произнес Нолин. – Или навести справки о самочувствии остальных сотрудников. Так вот, это заблуждение. Меня интересует совсем другое. И вы отлично знаете, что именно. А посему давайте не будем играть в испорченный телефон. Вы услышали вопрос, а я до сих пор не получил внятного ответа.

Дальнейших уточнений не потребовалось.

– Нет, – вздохнул Банщиков. – Как не явился Александр Борисович на работу в пятницу, так до сих пор ни слуху ни духу.

– Кроме полиции, его кто-нибудь искал? – спросил Нолин.

– При мне – нет.

– Какие шаги предпринимаются?

– Меня в это не посвящают, – сказал Банщиков. – Но поскольку вы здесь, то что-то делается. Надеюсь, с вашей помощью Александр Борисович все же отыщется.

Речь шла о Виткове, генеральном директоре компании «Щит и меч». Его анкетные данные, особые приметы, привычки, грешки и достоинства надежно хранились в памяти Нолина. К этим сведениям прилагался портрет Виткова. Седая щетка волос, глубоко сидящие глаза, тонкие бесцветные губы. Рост чуть выше среднего, возраст предпенсионный, характер неуживчивый. Такие мужики коммунистической закалки не пьянствуют в командировках и не теряют голову при виде женских юбок. Трудовая книжка, паспорт и прочие документы свидетельствуют о законопослушании и благонадежности обладателя.

Не имел… не состоял… не привлекался…

Награжден… повышен в должности… направлен…

По завершении операции эта информация будет автоматически удалена за ненадобностью. Если, не приведи господь, Нолина самого не ликвидируют те, кто причастен к исчезновению Виткова.

Существуй у разведчиков обычай сочинять эпитафии погибшим сотрудникам, то псевдоним Нолина можно было бы обыгрывать до бесконечности. Например: «Вся жизнь его свелась к нолю». Или: «Его помножили на ноль».

Черный юмор? Чернее не бывает. Под стать состоянию души.

5

Никому неохота подтирать чужие задницы, даже если задницы эти очень и очень высокопоставленные. В сенегальском же конфузе были повинны именно они – сиятельные задницы, обосновавшиеся за стенами Кремля и вокруг оного.

Они со всех сторон обсели военно-промышленный комплекс России, норовя подмять его, оседлать, приспособить под собственные нужды. И, что самое противное, отирающиеся вокруг ВПК задницы принадлежали тем самым госчиновникам и ходячим прожекторам перестройки, которые еще недавно – в меру сил и возможностей – разрушали обороноспособность страны, набивая карманы пачками долларовых бумажек.

«Армия нам больше не нужна, – вещали они. – Пора упразднить этот рассадник дедовщины и неуставных отношений. От кого нам защищаться? Против каких таких врагов направлены наши ракеты?»