Режим Easy (СИ)

С большого холста, обрамленного неказистой рамкой из реек, на парня смотрели мать с отцом. Они стояли в обнимку, прижавшись, словно боясь потерять друг друга в этом огромном мире. Мать положила голову отцу на плечо, а он обнял ее за талию гордо вздернув подбородок. Барри нарисовал их сам, по памяти, такими, как он их запомнил, пусть несовершенно или даже можно сказать неказисто, но другой памяти о них, у него не было.

Этот образ родителей он запомнил случайно, как и все, что происходит в нашей жизни. Однажды Барри прибежал с рынка домой пораньше, а они стояли в обнимку улыбаясь и мило шушукаясь. Когда он влетел в комнату, они не отпрянули друг от друга, а просто продолжали обниматься, смотря на него. Барри замер. Остановилось даже время. Это был самый яркий эпизод в его жизни: родители стояли в обнимку как одно целое, наслаждаясь мимолетным мгновением счастья. Именно этот момент запал ему в душу… И он как смог, воплотил его в рисунке на старом куске холста… обитом неровными рейками в удерживающую рамку.

Барри вновь взглянул на картину, дорисовывая в памяти недостающие элементы.

Мама стояла с чуть заметной улыбкой на губах, и с синими как бездонное море, полными любви глазами. Её густые, русые волосы были убраны в толстую косу, свисающую через плечо, а руки лежали на плечах мужа.

Отец же получился, как и в жизни строгим, с большими, пышными усами и темно-коричневыми, с небольшим прищуром, глазами. На голове у него был круглый, стальной шлем, без наносника, из-под которого торчали черные как смола волосы…

В тот день отец собирался в поход с десятком графа Дернийского, на зачистку найденного рудника с залежами железа. В случае успеха, всему десятку полагалась хорошая премия и продолжительная увольнительная. Барри было тогда десять лет…

Он почти всегда ходил с матерью на её работу в замок, потому что в духовной семинарии были длинные каникулы и девать его было некуда. Тем более, в замке он был под присмотром няни Лэдл. Женщины, в которой уживались самые противоречивые качества: и доброта и любовь к детям, и строгость, и властность ко всем окружающим, и вселенское терпение на миллион детских вопросов и непримиримая жесткость наказания. Няня Ледл была самым нежным зайчиком и самой страшной грозовой тучей в одном лице, даже сам лорд Винсет, Герцог Вестнордский побаивался её, поэтому и доверил воспитывать своих детей. Хотя слово “доверил” тут не совсем подходит, ведь она воспитала его самого на пару с его младшим братом эрцгерцог Рансетом и воспитание Радгара с Гардарикой просто перешло ей, можно сказать по наследству.

Когда еще маленький шестилетний сын прачки оказался в замке впервые, няня Лэдл сразу взяла его в оборот. Она чуть ли не в приказном порядке забрала его у матери, и привела в сад к маленьким лордам. Барри был погодкой с Радгаром и на два года старше Гардарики, поэтому они моментально сдружились, и могли играть чуть ли не круглосуточно. Няня Ледл в этом искала искаренение своей ошибки, которую она допустила при воспитании Винсета и Рансета. А именно понимание и сочувствие к людям низшего сословия. Герцог и эрцгерцог выросли высокомерными и тщеславными, они были далеки от проблем простого народа и из-за этого совершали много ошибок. С младшими маркизами она решила изменить подход и привела к ним самого простого паренька — сына прачки.

Барри усмехнулся своим воспоминаниям, это сейчас он понимал, что его использовали, но тогда это было просто игрой, которая переросла в Истинную дружбу с маленькими лордами и несмотря на это, все равно любил и был благодарен няне Лэдл. Мысли вновь вернулись к картине.

Между совместным времяпрепровождением с маркизами няня частенько отправляла его к матери в прачку, чтобы он помогал перетаскивать тяжелые тюки с постиранным бельем. Нисколько это действительно требовалось, сколько няня хотела, чтобы он не забывал свое место, ведь всегда порывающегося в помощь Радгара она не отпускала. Но мама была искренне благодарна няне за это, поэтому всегда обнимала сына после тяжелой работы, трепав его по волосам своей нежной, всегда влажной из-за стирки ладошкой и мечтала.

— Вырастешь, будешь солдатом как твой отец.

В представлении замковой прачки, военный — это самое лучшее будущее для ее сына. Намного лучше, чем пахарь или сточник, или каменщик.

— Но мам, зачем мне становиться солдатом? Радгар сказал, что сделает меня своим адъютантом, когда вырастем. — Барри обхватил мать за талию прижавшись лицом к пахнущему речкой фартуку. — До такого как он станет герцогом, мы хотим открыть свою конюшню и разводить лошадей.

Задрав голову вверх и посмотрев матери в глаза, он опять увидел в них задорную смешинку радости.

— Это было бы хорошо, мой дорогой. Радгар с Гардарикой тебя ценят, но они птицы не твоего полета.. — Она на секунду задумалась, продолжая трепать его по голове. — Хотя, о чем это я, беги играй, сегодня меня отпустили пораньше, у нас будет праздничный ужин. Сегодня возвращается твой отец.