Резак 2

Кто-то очень искусный убрал рисунки с этих мест, сделав плавные переходы, почти скрывающие углубления и замаскировал вторичными изображениями в виде упавших предметов быта или летящего копья. Когда Блохастый вёл съёмку в затерянном городе, то использовали самое современное оборудование, а формат фотографии позволял с нереальной для моего мира точностью не только передать каждый пиксель, но и определить до него расстояние до тысячных долей миллиметра. Это оборудование использовали в мире Кота для промышленного дефекто-сканирования крупногабаритной техники. Одним снимком выявляли микро-очаги ржавчины и микротрещины на целом пароходе. Вот такие камеры и использовали для съёмок.

Два умения мы знаем, одно у мужика, который беременный, и пять от нас спрятали. Было над чем подумать. Блохастый сел традиционно на пятую точку и чесал задней ногой ухо, Кот стоял, выпускал и засовывал когти, Эль-Маринель радостно прыгала и тёрла ладони, предвкушая новые путешествие, Батюшка Айболит мял бороду, запустив в неё пятерню, а командир танка задумчиво тёр щёку.

Мне, глядя на всю эту компанию тоже захотелось чего ни будь почесать. К следующему научному симпозиуму надо обязательно решить, чем, где, и каким способом производить почёсывание.

Глава 14. Резак. Здрасьте

Сейчас было очередное утро, и я уже пару дней слонялся по стабу Свята без дела. Кабальеро сразу же связался с животными и получил распоряжение, что меня и Джульетту нужно оберегать и ждать помощи. Дисциплинированная девчонка сидела взаперти, ожидая встречи со своими родственниками, а я слонялся по территории, заходя в самые дальние и глухие уголки. Это был один из районов красных фонарей. Я не оговорился. Даже на небольшом и военизированном стабе этих районов было два. В этой зоне Стикса с женщинами реальная напряжёнка и, пожалуй, единственным способом обеспечить достойным общением мужскую половину — это создание подобных мест. Про свободные города — молчу.

Многие стабы привлекали несильно разборчивых женщин к себе, создавая отличные условия для жизни, обеспечивая зарплату и даже гарантируя трудовой отпуск особым ударницам сферы обслуживания. Те, кто стоял на караванных путях, по-тихому заказывали рабынь с дальних рабовладельческих кластеров, с которыми в обмен на свободу подписывали долгосрочные контракты с возможностью пролонгации.

Проходя мимо одного из кабаков ко мне подошла девушка-подросток лет пятнадцати-шестнадцати не больше. Одета обычно, как все местные дырки в короткую юбку, яркие броски чулки, туфли на высоченной шпильке, а через полупрозрачную майку просвечивались начинающие расти груди.

— Здрасьте! — поздоровалась Она.

— Здорова коль не шутишь, — ответил я той же монетой.

— Резак, я тебя тут уже несколько недель жду. Хотела с тобой поговорить. Пойдём за столик?

Расклад со знанием моего имени мне совсем не понравился, но опасности я не чувствовал, и распираемый интересом зашёл в кабак. Мы разместились у столика около окна, с хорошим обзором зала и прекрасным видом на дверь. Кабальеро поддерживал на всём стабе железную военную дисциплину, и даже заведение такого толка выглядели опрятными и чистыми, на сколько это возможно. Меня не покидало ощущение, что я где-то её уже видел, но имею прекрасную память и если бы это было в ситуации требующей действий ножами, то лица у меня намертво отпечатываться в памяти, да и умения стикса есть, позволяющие вынимать из памяти людей вовремя, немного раньше, чем в тебя полетят пули. Сейчас я был уверен, что знаю её, но не мог вспомнить.

На улице заорали: «Луиза! Тварь ленивая! Ты куда ушла? Мужики без тебя обойтись могут, а ты без них будешь с голоду дохнуть, улицы мести и грязь выгребать! Скотина! Ты где ходишь?»

К нам подошёл один из угрюмых официантов, держащих свою морду постоянно перекошенной. Местные власти могли заставить соблюдать правила гигиены и требовать чистоты в таких заведениях, но избавить мир от подобного хамского поведения и подобающих выражений физиономии невозможно. Разминая на брюхе фартук, тип криво промолвил:

— Слышь дырка, тебя «мама» зовёт.

— Да пошла она! — резко ответила девочка. — Сходи ей голову отрежь и сам об стенку головой убейся, не загрязняй мир.

Мужик криво хмыкнул, пожал плечами и пошёл за барную стойку. Немного покопавшись, вышел из кабака держа в руке пару здоровых ножей. Через минуту всё близлежащие пространство бара огласили дикий визг девок и утробное рычание мужика. Через некоторое время послышались быстрые шаги и глухой удар с хрустом кости. Окружающее пространство огласила вторая волна визга. Народ спешил на шум.