Ревущая Тьма

– Вы вовсе не обязаны мне отвечать. Нет, думайте сколько пожелаете. Если согласитесь, то все равно не отправитесь прямо отсюда. Апостол представляет его величество, поэтому вам не избежать инструкций от разведки легионов. И Святейшего престола. Возможно, его величество сам захочет с вами переговорить.

– Император? – Я вскочил так резко, как будто стул подо мной был электрическим. – Его величество даст мне аудиенцию? Правда?

Я перевозбудился, во мне одновременно вспыхнули трепет и священный ужас, которые вдохновляли человека еще на заре времен, когда Земля была молода. Аудиенция у императора. Нашего императора. Нашего басилевса и падишаха. Нашего махараджи и хуан-ди. Нашего микадо, нашего Августа, нашего царя, нашего Сына Небесного. Нашего Цезаря. Того, в ком текла кровь старой Виктории, Вильгельма Авалонского, в новом воплощении Артура и Александра. С тем же успехом Смайт могла бы сказать, что на меня обратил внимание сам бог, что звезда специально повернулась, чтобы озарить меня своим светом.

– Вы шутите, – усомнился я.

– Ну, не стала бы этого исключать, – ответила Смайт. – Насколько мне известно, император покинул Форум несколько лет назад. Я слышала, что он был на Нессе с примархом Венанцианом. С тех пор он мог вернуться домой, и если так, то «Скьявона» может доставить вас на Форум и обратно за десять лет.

– Император…

Я никак не мог успокоиться. Невозможно спокойно сидеть, когда тебя замечает правитель десятка миллиардов звезд. Я вспомнил отца, мрачного и жалкого в своем мрачном и жалком замке, и готов был рассмеяться, если бы не тревога внутри. Как я уже сказал, невозможно спокойно сидеть, когда тебя замечает правитель десятка миллиардов звезд.

Я поднял голову. Смайт внимательно смотрела на меня:

– Теперь понимаете, почему отказываться нельзя?

– Понимаю, – выдохнул я и сглотнул.

Не мог я отказаться от аудиенции, если таковая последует, как и бросить дело, благодаря которому эта аудиенция стала возможна.

– Я выступлю с предложением завтра, – сказала она, поднимая руку, пресекая мои вероятные возражения. – Не стану говорить, что хочу отправить вас; просто упомяну о посланце, чтобы оценить готовность Бледных к дипломатии. – Она опустила взгляд и повернулась вполоборота. – И убедиться, что они не станут обращаться с вами ненадлежащим образом.

Ни в ее голосе, ни у меня в душе не было уверенности. Я взболтнул остатки бренди в стакане, наблюдая за тем, как Смайт отчаянно пытается не смотреть на меня.

Вдруг она повернулась, подняла трость, как будто та была для нее успокоительным, и стукнула по полу:

– Проклятые варвары!

Варвары. Валка часто называла так нас, как будто кровь в ее жилах не была человеческой, такой же как моя.

– Они такие, какие есть, – сказал я.

– Пожалуй, – ответила Смайт, – но это не означает, что они не чудовища. Та несчастная девушка… знаете, почему они так делают?

Я лишь помотал головой. Тогда я не знал. Наверное, до сих пор не знаю.

– Вы собираетесь предложить обмен? Меня на одного из них?

– Да, конечно. – Она снова прислонила трость к столу. – Как думаете, готов князь расстаться с сыном?

– С Нобутой? – Я покачал головой скорее инстинктивно, нежели осмысленно. – Думаю, даже спрашивать об этом – плохая идея. Лучше попросить Танарана. Впрочем, если бы здесь был Тор Варро, он наверняка предложил бы подождать, чтобы аэта сам выбрал «подарок». Сомневаюсь, что ему знаком принцип обмена заложниками.

– Послами.

– А есть разница?

– Я не знаю, что за фигура Танаран, – вздохнула она. – Не хочу провести неравноценный обмен.

Я с трудом подавил скептический смешок.

– Нобута Отиоло – не лучший выбор независимо от моей ценности, рыцарь-трибун. Это лишь ребенок. Эфеб, не дипломат. В любом случае я уверен, что аэта неверно трактует наши намерения, если мы попросим его ребенка. – Я уставился в потолок, собираясь с мыслями. – Возможно, лучше будет просто предложить и посмотреть, как отреагирует вождь. Вдруг он нас удивит.

– Хорошо. Будь по-вашему, лорд Марло. – Райне Смайт оперлась на локти и потерла глаза. – Встретимся завтра утром, до начала переговоров, чтобы еще раз все обсудить.

Нехотя, кривясь, но понимая, что иное будет расценено как невежливость, я допил бренди и поставил пустой стакан на стол:

– Как скажете, рыцарь-трибун.

Был бы я солдатом, отдал бы честь и строевым шагом вышел из комнаты. Но солдатом я не был и поэтому лишь подобрал полы шинели и развернулся.

– Вы согласитесь, когда придет время, – сказала Смайт, когда я был на полпути к двери.

– Как скажете, рыцарь-трибун.

Если бы она оказалась права, если бы я стал послом, мы смогли бы избежать великого зла.

Глава 64 Сделка с дьяволом

– Повторю еще раз, князь Араната, – сказала рыцарь-трибун Смайт, – мы хотим лишь, чтобы вы прекратили нападения на наших людей и колонии. Ничего больше. – Сложив руки перед собой, она сидела за столом ровно посередине, напротив аэты сьельсинов. – В связи с этим у нас есть предложение. – Она взяла паузу, позволив рабыне с пустым взглядом пролаять перевод. Слова как будто рвали чистый воздух.