Революция в зрении: Что, как и почему мы видим на самом деле

Но в чем тогда дело? Почему эволюция сделала так, что окраска нашей собственной кожи кажется нам не вписывающейся ни в какие категории? Какая могла быть от этого польза? Представьте себе предмет, цвет которого определить проще простого — скажем, апельсин. Если я разложу перед вами сто апельсинов, на самом деле их опенки будут несколько различаться, но вы вряд ли станете придавать большое значение таким тонкостям. Подсознательно вы отнесете эти разные тона к одной категории — “оранжевый”. Главное свойство категоризации — игнорирование различий. Категории — те же стереотипы. Однако если цвет не подходит ни к одной из категорий, получается нечто прямо противоположное стереотипизации. Вместо того чтобы смешивать опенки, вы начинаете улавливать любые, даже незначительные, различия. Благодаря тому, что телесный цвет не поддается классификации, мы лучше способны видеть самую ничтожную разницу между его оттенками и, следовательно, замечать малейшие изменения, происходящие с цветом кожи других людей. И я задумался: случайность ли это? Не могло ли наше цветовое зрение в ходе эволюции сформироваться именно для этой цели?

Вернемся к упомянутому мной наблюдению: цвет своей кожи мы воспринимаем иначе, чем все остальные цвета, чем даже белый. Какой в этом смысл? Проведем аналогию со вкусом. Какой вкус у вашей слюны? Никакого: она не имеет вкуса. Несомненно, то же касается запаха вашего носа — он ничем не пахнет. Точно так же нам кажется, будто наша кожа не имеет какой-то определенной температуры. Наш организм “настроен” так, чтобы он воспринимал отклонения от нормы: вот почему в трех приведенных примерах мы не предрасположены ощущать ярко выраженные вкус, запах и температуру. Но заметьте: стоит химическому составу содержимого вашей ротовой полости хоть чуточку измениться, как вы сразу же это почувствуете. Отсутствие “фонового” вкуса у слюны делает вас восприимчивее ко вкусу всего остального. То же можно сказать по поводу запахов и температуры. Задумывались ли вы когда-нибудь, насколько поразительна ваша способность определить при помощи руки, что у человека жар. И это чувствуете не только вы: сам больной тоже ощущает себя горячим, хотя он на какой-нибудь градус теплее вас! Этой невероятной чувствительностью к температурным колебаниям мы не в последнюю очередь обязаны тому, что нормальную температуру мы не воспринимаем никак. То, что мы на самом деле ощущаем, представляет собой разницу между ничем и чем-то.

Если так, то кажущаяся “бесцветность” нашей кожи относится к тому же ряду явлений, что и отсутствие у собственного организма вкуса, запаха и температуры. Наша система восприятия цвета откалибрована так, что цвет кожи представляет собой нуль, начало координат, и это позволяет нам четче ощущать отклонения от нуля, то есть от данного исходного цвета. Мы способны воспринимать ничтожнейшие отклонения от “нулевого” вкуса слюны (чтобы почувствовать вкус соли, нам достаточно нескольких молекул) и самые незначительные отклонения от нормальной температуры своего тела. Точно так же наша склонность не замечать цвет собственной кожи в совокупности с неспособностью назвать его наводит на мысль, что цветовое зрение имеется у нас для того, чтобы улавливать колебания цвета кожи относительно нормального, “нулевого” значения.

Ну, а это чем может быть нам полезно? Возможно, тем, что кожа человека меняет окраску в зависимости от настроения и общего состояния, а способность чувствовать настроение окружающих может оказаться ценным преимуществом. Бесцветные, не поддающиеся классификации оттенки — именно то, чего следовало бы ожидать от кожи, будь наше зрение предназначено для телепатического считывания мыслей с ее поверхности.

Этнические иллюзии

Если наша кожа бесцветна, почему мы так часто используем цветовые эпитеты по отношению к расам? Представители других рас могут и не быть в буквальном смысле слова “желтыми”, "черными”, “краснокожими” или “бледнолицыми”, но мы бы не употребляли эти слова, если бы не воспринимали кожу других как цветную. Так к чему тогда весь этот вздор о ее бесцветности?