Революция Х

– Знаешь, как я мечтал об этой минуте! Сколько ночей мне являлись цветные сны о дне, когда мы будем все свободны, когда мы будем вершить правосудие, когда мы вздёрнем всех зажравшихся капиталистов! Будем делать всё, что захотим! – Птаха бьёт кулаком по лицу Клима и продолжает громко и яростно ему внушать. – Убьём всех, не щадя женщин и детей, такова цена… И здесь ничего не поделать… Ведь вы все виноваты! – он вновь бьёт парня по лицу, а из его рта летят слюни. – Вы все! Гладкорожие! Вы отняли у нас детство! Вы отняли у нас свободу! – Фёдор бьёт парня реще и реще, его кулак становится багровым, кровь летит в стороны. Остановившись, чуть не задохнувшись от своей злости, он произносит. – Настал момент истины… Наш черёд! И мы отнимем у вас самое дорогое! Отнимем жизнь!

Птахин поднимается и говорит своим парням:

– А теперь поджигай этот чертов дом! – и снова обращается к Климу, поднимает с пола его разбитые очки, надевает ему их и говорит. – А ты… Пойдёшь со мной! – хватает парня за пиджак и тащит к выходу.

Когда Фёдор вытащил избитого парня на улицу, из открытых дверей повалили струйки чёрного дыма, а вместе с дымом выскочили из дома поджигатели. На улице начинался дождь.

– Вставай! – рявкнул Птаха на Клима и обернувшись к горбуну, сказал. – Револьвер! Дай мне револьвер!

Горбун протянул ему своё оружие со словами:

– Не заряжен…

Птаха резко вырвал у него оружие. Сзади них начинало всё полыхать ярким пламенем. Клим не мог очухаться, валяясь на земле в палисаднике.

– Вставай я сказал! На колени! – Фёдор сам посадил полу мёртвого парня на колени перед собой, а сам встал рядом, заряжая пулями, револьвер. – И так, мой старый друг, настало время нам с тобой прощаться. Помнишь, как давным-давно, когда мы были желторотыми юнцами, с неба что-то рухнуло на землю, а ты мне сказал, что ты хозяин земли русской? Помнишь? Ты мне сказал, что я принадлежу тебе? Что так и должно быть! Вот видишь! Всё не так! Всё совершенно не так! – Фёдор направляет заряженный револьвер на голову Клима. – Есть справедливость на Земле!

Дождь начинал идти сильнее. Клим сидел на коленях и смотрел через разбитые очки в пустоту. В его взгляде было чувство полной обречённости. Над ним стоял главный идейный боец красной армии с револьвером в руке, нацеленным на его голову. Мужчина с оружием, тихо давит пальцем на курок, со словами:

– Во славу великой революции!

Происходит выстрел. Брызжет кровь. Пуля пробивает висок молодому человеку. И в глазах его всё темнеет. Партизаны расходятся.

Глава 4

В тот же кровавый вечер, ватага Фёдора Птахи шумно и весело отмечали расправу над кулаками семьи Орловых в кабаке деревни. Вино и водка лились рекой. Длинный деревянный стол ломился от спиртного и закуски. Всем было весело, все шумно разговаривали и смеялись, один лишь Фёдор сидел мрачный и пил рюмку за рюмкой, себе в углу, словно белая ворона.

– Надо будет после по селу пройтись… Здесь в селе бабы есть? Я бабу хочу! – кричал один мужик – бобыль.

– А ты каких любишь? – спрашивает его другой.

– Толстомясых! – показывает он на себя, будто он баба и у него висят груди. – С большим выменем! Доярок люблю! А тощих тёлок я не уважаю!

– И я тощих не уважаю… Взяться подержать не за что!

– Хочу! Хочу! Хочу! Бабы! Где вы! – кричал и смеялся один из компании.

Фёдор выпил последнюю рюмку и вышел из-за стола.

– Птаха, ты куда? – спросил его горбун.

– Устал я… Покимарить надо… – сказал Фёдор и поднялся на второй этаж кабака, в маленькую комнатку для отдыха. – Не беспокоить… Всем скажи! – добавил он горбуну, открывая дверь.

– Как скажешь, ты главный…

Фёдор вошёл в комнату и захлопнув дверь за собой, зажёг лампу. Внутри было одно маленькое окошко, деревянная тумбочка, железная кровать, и всё помещение было обклеено революционными плакатами с самым главным зачинщиком революции – Лениным. Мужчина снял куртку и достав из её внутреннего кармана шприц, жгут и склянку с морфием, присел на деревянный пол.

Поражённый его пулей, Клим, лежал, весь залитый кровью, на земле, всё ещё живой, его сердце продолжалось биться. Рядом с его телом догорал его родимый дом с его роднёй. Кружили вороны. Темно. Лил дождь. Сердце у парня бьётся всё медленнее и медленнее, пока совсем не останавливается. Клим умирал, а ему снился яркий фантастический сон. Вот как всё было…

Клим стоял меж высоких холмов, усеянных травой. На нём ни капли крови, весь он чистый, в белой рубахе. Рядом с ним плещется широкая могучая река. Клим видит, как в лодку забираются его мёртвые родственники. Со всех ног бросается он к ним вниз. Но не успевает. В лодке сидят его брат, матушка, дед и отец, и когда туда забирается последней его сестра Верочка, лодка отходит от берега. На лицах у всех родных ему людей – никаких эмоций.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.