Ревизор: Возвращение в СССР 7

После работы меня ждал командирский «козлик» из воинской части, где я с неделю назад лекцию читал. Если честно, опасался, что про меня и мою просьбу забудут. Не очень надеялся военных сегодня увидеть.

— Вы за мной? — спросил я водилу, не скрывая удивления и улыбки.

Он кивнул головой, и я шустро запрыгнул в машину.

По дороге в часть всё думал, как хорошо, что Галия пораньше домой отпросилась и мне сегодня провожать её не надо. Какая-то она была загадочная, когда об этом сообщила. Только собрался её расспросить, она чмокнула меня и умчалась по делам.

Доехали до части и меня отвезли прямо на полигон, где меня ждал уже знакомый инструктор Лыткин. В этот раз он отнёсся ко мне с большим вниманием. И честно признался, что подумал, что я больше не приеду, расколотив плечо в кашу в прошлый раз. Хе-хе! Не на того напали, товарищ инструктор. Я вам еще ой как надоем своим неуемным рвением и тягой к стрельбе по мишеням.

Прозанимались с ним часа полтора. Он начал учить меня некоторым профессиональным приёмам. Опять синяк на всё плечо от снайперки и… море восторга.

Благодарил Лыткина от всей души, он покровительственно обнял меня за плечи и сказал, что сегодня доволен своим учеником. Когда «козлик» вернул меня к заводу, уже начало вечереть.

Дома обнаружил на столе телеграмму от сестры. Она приезжает в четверг в Брянск. Так… Поезд, вагон… Контейнер в Святославль…

Замечательная новость! Почему же у меня вздох досады вырвался? Наверное, устал, напряжение последних недель сказывается. И поезд какой неудобный, в четыре часа дня мне надо уже быть на вокзале в Брянске. Придётся и в школе, и на работе отпрашиваться.

Вернулась бабуля откуда-то и, кивнув мне головой вместо приветствия, с довольным видом положила перед моим носом связку ключей и тетрадный листок, сложенный вчетверо. Развернул — брянский адрес. Договорилась насчёт дома с Кларой Васильевной, стало быть.

— У неё там холодильника нет, — сказала бабушка. — Но она подсказала, что в металлическом ведре можно продукты в колодец опускать, конечно, так, чтоб вода в ведро не заливалась. Говорит, масло сливочное в любую жару в колодце не плывёт.

— Разберёмся.

— Значит, что ещё она говорила?.. Дрова берите те, что в сарае, они уже сухие, а те, что под свесом крыши лежат, ещё подсохнуть должны.

— Зачем нам дрова? Тепло уже.

— Дом просушить возможно потребуется. Сколько запертый, не топленный простоял.

И то правда… Там небось всё отсыревшее теперь.

— Ладно, не волнуйся, — ответил бабушке. — Разберёмся. Лучше записку мне на четверг напиши в школу. На работе завтра отпрошусь, — попросил я, крутя в руках телеграмму. — А что значит — «контейнер в Святославль».

— Так вещи все Инна отправила в Святославль. Не бросать же их в Перми. У них холодильник новый, и вообще много всего накопилось.

— Не лучше было их Петру отправить в Ижевск? — спросил озадаченно я.

— Ну, наверное, решила, что ей нужнее будет… — пожала плечами бабушка.

— Ну так отправляла бы сразу в Брянск. Зачем сюда-то? Мы, может, дом продавать будем…

— Она откуда это знает? — возразила мне бабушка. — И про дом Клары она не знает, небось думает, что ещё жильё искать придётся.

Ладно, пусть делают, что хотят. Всё равно ещё неясно, на сколько Пётр в Ижевске завис. Может, пока Инна доучивается, уже и Пётра опять куда-то перебросят.

Ближе часам к восьми к нам вломились возбуждённые Герман и Клара Васильевна.

— Нет! Это чёрт знает что! — возмущалась она.

— Не обижайтесь, но по ней тюрьма плачет, — заявил в сердцах Герман.

— Что случилось-то? — спросила бабуля.

— Да Ленка детей в ясли не повела сегодня, — возмущённо начала объяснять Клара Васильевна. — С таким трудом места выбили… А она заявляет: что, мне разорваться что ли? Не успевает она, видите ли, утром в два разных сада.

— Я с ней говорить начал сейчас, — заговорил взвинченный Герман, — так она меня давай из дома гнать: ты кто такой? Я её детей в детский дом отправить не дал! А теперь — кто я такой?!

— Я Германа поддержала, — перебила его Клара Васильевна, — ладно, двоих не успела, хоть одного-то можно было отвести? Так она и меня гнать стала! Возвращайтесь в Брянск, нам с дедом говорит.

— Не вздумайте её послушаться, — подключился я к разговору, жестом приглашая их пройти. — Младшего обязательно в ясли водить надо. С ним специалисты там занимаются, он же совсем другой стал, как в ясли пошёл.

— Так, а я о чём! — воскликнула Клара Васильевна.

Пододвинул ей стул, предлагая сесть.

— Я понимаю, что вам очень жаль родную дочь. Но она взрослый человек, а её дети, ваши внуки, сами за себя постоять пока не могут. Мы о них, в первую очередь, должны думать. А о себе любимой Елена и без нас прекрасно позаботится. Вы сами видите: надо довести дело до конца и лишить её родительских прав.

Клара Васильевна сникла и молча кивнула головой.

— Не хотелось мне до крайностей доводить, — тихо проговорила она. — Она же мне этого не простит… Скажет, я её предала.

— А она вас и детей не предала, когда сбежала? — возразил я.