Ревизор: возвращение в СССР 30

Маша с Витей уселись за стол напротив и уставились на меня с таким видом, как будто приготовились слушать. Остальные тоже с интересом чего-то ждали. И что я должен им рассказывать, по их мнению?

— Вить, у вас ничего в Молодёжном контроле Верховного Совета нет для меня интересного? — решил я отплатить замминистру за помощь. Выставлю его сына в положительном свете перед его гостями, и отец будет этому искренне рад. Он мне поможет по Кубе, а я ему вот таким образом. У человека его статуса все есть — квартира, дача, машина, драгоценности для жены — так что для него успехи сына имеют большую ценность, чем для многих других родителей, постоянно озабоченных беготней за дефицитами или решением квартирного вопроса.

— Рейд в детский сад планируем, — небрежно махнув рукой, ответил он. — Там детям котлеты без мяса делают.

— О! Когда? Я же говорил, что с вами! — удивился я. А что же мне-то Ильдар не позвонил?

— И что, ты в детский сад с ними пойдёшь? — удивился Семён Николаевич.

— Конечно. А откуда, вы думаете, я свои темы беру? Последний их рейд с таксистами так нашумел на всю Москву! До сих пор некоторым икается…

— А причём здесь?.. — удивлённо переводил он взгляд с меня на сына. — Там же Президиум Верховного Совета всё организовал и МГУ, вроде…

— Ну, как же? — не менее удивлённо посмотрел я на него. — Инициатор рейда как раз Группа молодёжного общественного контроля при Президиуме Верховного Совета. Туда, считай, только наши парни из МГУ и входят, Ираклий Тания, Евгений Булатов, Алексей Сандалов, Костя Брагин и ваш Виктор.

— И Миша Кузнецов из МИИТа, — добавил Витя, смутившись под взглядом отца.

— Да, это ещё один наш друг, — согласно кивнул я. — А МГУ представлял «Комсомольский прожектор», который Мария Шадрина возглавляет, — показал я на покрасневшую от смущения Машу.

Я оценил скромность Вити. Похоже, он отцу ничего не сказал. Макаров-старший явно не был в курсе. Он знал, что сын работает где-то там, но что он причастен к таким громким событиям, ему и в голову, похоже, не приходило.

— Молодцы, ребята! — похвалила Витю с Машей Вера Георгиевна. — И статья про таксистов была очень смешная, — повернулась она ко мне. — Вы все молодцы!

— Н-да, Семён Николаевич, — сказал, улыбаясь, один из его коллег. — Яблоко-то от яблоньки недалеко укатилось…

— Ага, прямо на пятки уже наступает, — подколол Олейник.

При всей внешней невозмутимости замминистра, он все же профессионал, я видел, что он счастлив и горд за сына. А Витька бросил на меня благодарный взгляд. То ли радуется за то, что его в присутствии отца так разрекламировали, то ли что я и Машу так выгодно подсветил, как его партию.

С подачи Витиной мамы гости переключились на то наше приключение, и мы развлекали их некоторое время рассказами, как изображали приезжих. Сначала Маша с Витей рассказывали, как они в молодожёнов играли.

Потом я рассказал, как сотрудник Верховного Совета Марк Анатольевич моего папашу изображал. Витя так смеялся, чуть под стол не съехал.

— Марк небритый⁈ — хохотал он.

— Ты что! — улыбаясь, вспоминал я. — Да в нём настоящий артист пропал! Он был в стареньком пальто, в довоенной шапке из каракуля со старым саквояжем и очки круглые… Ни дать, ни взять, старый деревенский доктор. И вел себя полностью соответственно.

— Ой, не могу, — продолжал смеяться Витя. — Он не рассказывал об этом! Сказал только, что вы очень приятно провели время.

— Да, — с гордостью ответил я. — Ему супруга собрала всякой еды и мне моя полсумки с собой дала. Мы с ним, когда нас уже по Москве покатали, на Казанском вокзале сели как две сироты на бортике, под табло и пока всё не съели, провожали поезда… Так было весело!

— Как же вы интересно живёте! — с завистью проговорил Олейник.

Сделали перерыв. Мужчины вышли покурить. Оставшись за столом с женщинами, развлекал их рассказом про несчастных жителей одного из московских районов, про свою переписку с тамошним исполкомом и МПС по поводу перехода через железнодорожные пути.

— Вот кому хотелось бы помочь, — сказал я в итоге.

Но помогать мне никто не вызвался. В принципе, я и не ожидал, у МИДа совсем другой профиль. Ну как у людей, которые то и дело пропадают из страны то на три года, а то и на шесть лет, уезжая на работу в посольство СССР за рубежом, могут оказаться крепкие связи в других министерствах? Все контакты требуют постоянной работы над их поддержанием. Появишься у какого-то былого знакомого в кабинете спустя шесть лет, он не факт, что и узнает тебя. А уж на помощь в чем-то действительно существенном точно рассчитывать не приходится…

Вернулись мужчины, и гости стали разбиваться на группы. Кто-то из женщин на детей переключился. Вера Георгиевна организовывала замену блюд под горячее. А я решил воспользоваться моментом и расспросить Олейника про Кубу. Вообще-то, по этому поводу я и приехал.

— Евгений Викторович, — обратился я к нему, — а не могли бы вы меня просветить по поводу условий отдыха на Кубе?

— Да, мне Семен Николаевич говорил, что вы можете поинтересоваться. А как появились такие планы? — спросил он.