Ревизор: возвращение в СССР 28

— Товарищи, любой из вас поступил бы на моём месте так же, — поспешил сказать я. — Что касается этого поступка, то всего лишь выполнил свой гражданский долг и очень рад, что товарищ Пономаренко справился с этим тяжёлым испытанием и снова в строю. Такие специалисты, как он, очень нужны нашей стране!

Собрание объявили оконченным, студенты начали расходиться. Ко мне опять подошёл Пономаренко, пожал руку, сунул свою визитку и взял с меня слово, что в случае каких-либо трудностей я непременно к нему обращусь. Чем-то он мне напомнил Ахмада, тому тоже было очень важно отблагодарить за помощь, за спасение… Так хотелось ему рассказать, что это не я! Что это мой брат, курсант военного училища его, на самом деле, спас… Но подумав, промолчал. Вдруг я ошибся, оценивая его и он начнёт возмущаться, что не тому часы подарил… Люди разные бывают, и по-разному реагируют. Наконец, он, улыбнувшись, пожал мне в который раз руку и вернулся к подполковнику.

Тут же меня обступили наши ребята. Кто и что говорил, понять было трудно, все высказывались одновременно. Услышал только зычный призыв Гусева ко мне не уходить.

— Результаты рейда! — напомнил он мне, когда я к нему пробился сквозь толпу однокурсников. — И надо же за деньги редакционные отчитаться…

— Ах, да-да! — хлопнул я себя по лбу. — Совсем из головы вылетело!

Спрятал грамоту и часы в портфель. Мы вернулись к нему в кабинет. Он выложил передо мной отчёты участников рейда и целую кучу купюр и мелочи, которые я убрал, пересчитав для вида купюры.

— Вы уже обобщили итоги? — спросил я его, перекладывая отчёты один за другим и обращая внимание, пока, только на номер парка. Не заметив нигде таксомоторного парка номер пять, приятно удивился и ещё раз пересмотрел все отчёты. И наконец, в некоторых нашёл примечания, что таксисты пятого таксопарка единственные поступали порядочно. Отказывались их везти, объяснив, что багажа у них немного, вокзал вот он, и они и сами площадь перейдут. Им приходилось делать вид, что они так и уходят со стоянки такси пешком к вокзалу на противоположной стороне площади, а там они уже пытались взять машину ещё раз.

— Смотри, Паш, что получилось. Трое таксистов отказались нас везти, но ребята не растерялись и повторили попытку у другого вокзала. Итого в двадцати двух случаях нас повезли кататься шестнадцать раз!

— Здесь ещё моего отчёта нет… В двадцати трёх случаях — семнадцать раз. Это сколько процентов? — достал я свой калькулятор. — У меня получилось семьдесят четыре процента! — потрясённо проговорил я. Обалдеть!..

— Да… И в одиннадцати случаях счётчик не обнулялся.

— В двенадцати, — поправил я его. — Давайте, я свой отчёт тоже сейчас сюда добавлю.

Попросил у него бумаги, написал свой отчёт, переписав данные с ежедневника, и отдельно составил себе таблицу с результатами рейда для последующего анализа.

— Короче, Паш, я все отчёты изучил. И там, где нас не обманули с пробегом, а это только те поездки, которые не с вокзала на вокзал, а чуть дальше, там не обнулили счётчик. То есть, получается, что в ста процентах случаях нас как-то обманули!

— Исключение — три отказа, — напомнил я ему. — То есть, не в ста процентах, а… в восьмидесяти семи, — посчитал я и продолжил заполнять свою таблицу по данным отчётов, попутно анализируя цифры.

— Тихий ужас, — проговорил, закончив. Стоимость поездок не превышала шесть рублей, вроде, немного. Но блин! Как так можно? — А что насчёт поведения водителей, какое у наших пассажиров сложилось впечатление? Были конфликты?

— Нет, всё спокойно прошло, — ответил Гусев. — Никто на грубость не жаловался. Хотя тоже понять можно, зачем мошеннику обострять ситуацию?

— Н-да… Ну, что? Начальству будет, над чем подумать, — уверенно проговорил я. — И мне будет, о чём написать. Спасибо вам, Анатолий Степанович, за помощь.

— Тебе спасибо, Паш, за интересную задачу, — улыбнулся он. — Сейчас всё оформлю и завтра отвезу результаты в Верховный Совет.

— Привет передавайте от меня Ильдару Ринатовичу и Марку Анатольевичу, — улыбнулся я.

— Обязательно передам, — на полном серьёзе ответил он и протянул мне руку, видя, что я поднялся, собираясь уходить.

Из университета поехал к Сатчану, предварительно позвонив ему из автомата. Надо что-то предпринять насчёт профсоюзной проверки на кожгалантерейке.

Он был занят, пришлось подождать минут десять-пятнадцать. Когда он освободился, то сразу позвал меня к себе.

— Случилось что? — обеспокоенно посмотрел он на меня.

— Текучка, — устало ответил я. — Дружинина с кожгалантерейки в ВЦСПС на Филатова бумагу накатала, что он пьянство работников поощряет, игнорирует сигналы из медвытрезвителя… Это из-за амнистии по январским и февральским залётам… Теперь ему оттуда проверку обещают прислать.

— Да, я понял, — озадаченно ответил он. — И что он собирается делать?

— Попросил его ничего не делать. Сказал, что сами попробуем разрулить, чтобы ни он, ни наши менты не пострадали… Вот, я записал, кто ему звонил из ВЦСПС насчёт проверки…