Реваншист. Часть вторая

К семнадцати часам стеллажи выглядели, как аптеке. Закончив колясками, мы с отцом расставили по полкам протезы. Директор и рабочие активно помогали. Рядом с «немецким» стеллажом я пристроил коляски и костыли. Окинул композицию придирчивым взглядом. Сойдет.

– Можно позвонить?

– Пожалуйста! – кивнул директор.

Я набрал номер помощника.

– Владимир Павлович? Это Девойно. Готово.

– Так быстро? – удивился он. – Передайте трубку Виктору Петровичу.

Директор подтвердил мое сообщение. Затем выслушал ценные указания и положил трубку на аппарат.

– Руки дрожат, – признался нам. – Сам Машеров! Я не видел вблизи. Не приезжал. Не то у нас предприятие.

– Не переживайте! – успокоил я. – Петр Миронович нормальный человек. Хотя территорию на вашем месте я бы убрал.

– Да, да! – засуетился директор.

– Мы будем в завтра в восемь.

– Лучше в семь! – попросил директор. – Вдруг Машеров приедет раньше? А я не знаю, что ему говорить.

Я кивнул. Мы с отцом спустили во двор. У «пассата» толпились зеваки. Советское производство, млять! Работы нет?

– Немцы! – зашелестело при нашем появлении. Мы не стали опровергать. Сели в машину и вырулили на улицу.

– Говоря «мы», ты имел в виду меня? – спросил отец за воротами.

– Да. Ты против?

– Наоборот. Собирался попросить. Хочу увидеть Машерова.

– Тогда заезжай завтра за мной. На «волге». Не надо дразнить начальство «фольксвагеном» И надень награды – все, что у тебя есть.

– Понял! – кивнул отец…

Назавтра, в шесть тридцать он был у моего подъезда. На отце был костюм, белая рубашка с галстуком, на пиджаке – награды. Красавец! Я тоже надел костюм, но галстук повязывать не стал – не люблю. Я сел рядом с отцом, и мы тронулись.

Проходная встретила нас свежепокрашенными воротами. Двор за ними будто вылизали. Чистый асфальт, побеленные бордюры и стволы деревьев. Знакомо.

Отец приткнул «волгу» в уголке, и мы направились в заводоуправление. Моросил дождь. Директор обнаружился в кабинете. По лицу было видно, что спал он плохо.

– Сергей Александрович! – попросил он. – Расскажите мне об этом, – он указал на немецкий стеллаж. – А то спросят, а я ни бум-бум.

– Расскажу, – согласился я. – Кстати… – я достал из сумки рекламные буклеты. – Здесь технологический процесс в картинках…

Лекция шла нервно. В кабинет то и дело вбегали люди, Виктор Петрович давал им указания, они убегали, но на смену им являлись другие. Знакомая картина: приезд начальства. Но совсем не похоже на мое время. Никакой службы безопасности, рамок металлодетекторов, заранее составленных и утвержденных списков присутствующих, контроля документов. Руководители СССР не боятся покушений. А вот в Европе иначе. Терроризм набирает силу. В Германии свирепствует второе поколение RAF . Убиты генеральный прокурор, президент крупного банка и председатель Союза промышленников. В Италии «Красные бригады» похитили и застрелили председателя Совета министров Альдо Моро. Но в СССР считают, что к нам эта зараза не проникнет – граница на замке. Правильно считают. Знакомый болгарин говорил: «Русскую границу только комар-самка перелетит. Комар-самец мудями зацепится…»

Машеров ходит на работу пешком. Живет в трехстах метрах от здания ЦК в малоквартирном доме, построенном для руководства республики. В квартире Машерова на полу лежит обыкновенный линолеум, да и обстановка не роскошная. Мне это рассказывали люди, побывавшие у первого секретаря в гостях. Некоторые деятели искусств Белоруссии живут богаче. Сопровождает Машерова телохранитель. Идет в пяти шагах за спиной. А первый секретарь здоровается со встречными…

Машеров приехал без десяти девять. Сначала в ворота влетела милицейская «волга», затем вплыла черная «чайка». К тому времени все мы были внизу. Все – это мы с отцом, директор, главный инженер и прочее начальство числом в шесть душ.

Первым из остановившейся «чайки» выскочил поджарый мужчина в костюме. Телохранитель. Он открыл пассажирскую дверцу справа от водителя. Машеров вышел и направился к нам. Шагал он легко и стремительно.

– Здравствуйте, товарищи!

Он по очереди пожал нам руки.

– Показывайте!

– Прошу! – директор указал на дверь. Та будто сама собой открылась. Подсуетился Виктор Петрович, приставил человека. Телохранитель рванулся вперед. Правильно, а вдруг засада? Сарказм.

Мы поднялись в кабинет директора. Машеров сходу направился к стеллажам.

– Ножные протезы, – подскочил директор. – Сделаны из металла и пластмассы. Легкие, удобно крепятся на культе.

– А наши? – спросил Машеров.

– Вот!

Директор снял с соседнего стеллажа протез. Машеров взял его правой рукой, немецкий левой, прикинул вес.

– Ясно. Почему наш такой тяжелый?

– Делаем по техническим условиям, – доложил директор. – Металл, кожа, дерево. Как везде в СССР. Технология не менялась со времен империалистической войны.

– Что ж вы ко мне не обратились? – упрекнул Машеров.

– Не знали про достижения немцев, – вздохнул директор. – Они к нам не ездят, мы к ним – тоже. Если б товарищ не привез… – он указал на меня.

– Вы, значит, Девойно? – Машеров посмотрел на меня. – Совсем еще юноша. Как додумались?