Реванш титанов. Битва за грёзы

– Вау! Полегче, парень! – Девица из последних сил держалась за локоть Бориса, а локально возникший смерч пытался отнести ее подальше от сновидца, да так, что ее ноги уже плыли по ветру, а тело располагалось чуть ли не параллельно пляжу.

– Так я все-таки сильный или слабый? – поспешил подтвердить внезапно возникшую догадку Барни.

– Сильный! – Девчонка сплюнула забившийся в зубы песок. – И, если не перестанешь, меня здесь скоро не будет.

Борис, подумав, счел, что общество девчонки его в целом устраивает, и отдал мысленный приказ ее не трогать. В ту же секунду собеседница звучно ударилась о песок и застонала.

– Почему ты мне соврала?

– Когда же? Я сказала, что ты скоро будешь очень сильным. Это всего лишь означает, что сейчас ты слабее, чем станешь в скором времени. И да, хотя это сон, но чувствую я все как будто наяву.

– Так ты тоже живой человек?

– Нет, лядь твою через мать, галлюциногенная голопроекция! – витиевато выразилась девица.

– Кстати, раз уж мы типа познакомились, может, скажешь, как тебя зовут?

– Мэг, – после недолгого колебания ответила девушка. – Имя ничем не хуже прочих.

– То есть ты решила снова соврать? – поинтересовался Медведев, даже на собственной работе слывущий педантом в хорошем смысле этого слова.

– А твое какое дело? – огрызнулась Мэг.

– Пусть так. Тогда вопрос номер два. Чего ты ко мне прицепилась?

– А я тебе уже отвечала, только ты не запомнил. Скучно здесь.

– И когда это ты успела так соскучиться, что чуток перетерпеть не можешь? В коме, что ли, лежишь?

– Догадливый, – сплюнула девчонка. – И да, ко мне в палату все равно никого не пускают, так что настоящее имя мое тебе ни к чему.

– А что мы можем здесь делать?

– Да что угодно! – хохотнула Мэг. – Это ж твой сон, тебе и выбирать.

– Ты меня запутала. Если сон мой, а ты в коме, что ты в нем делаешь?

– Развлекаюсь. Потому что мои собственные сны напоминают плесень со стен склепа. Надеюсь, я не слишком сложно выражаюсь?

– Норм, – отозвался Борис, одновременно прикидывая, что маечку с девчонки сбросить – дело пары секунд, а с разнообразными джинсами он худо-бедно за эти годы сражаться научился.

– Какие мы целомудренные, – хмыкнула Мэг и сама скинула с себя топ, после чего, расстегнув верхнюю кнопку, предоставила кавалеру удовольствие лично достать барышню из ее нижних одежд.

Этот виртуальный секс, пожалуй, был куда круче того, что Барни приходилось испытывать в реале. Никто не смущался, зато брал свое по максимуму, будто в последний раз.

…Когда утром Медведев, смахнув ладонью пот со лба, осознал, что лежит в своей постели и все привидевшееся было в прямом смысле сном разума, то даже застонал от мысли, что больше никогда не поболтает по душам с Мэг и не будет подбрасывать в воздух ее такое легкое и неимоверно пьянящее тело.

Дед, вопреки обыкновению, тоже не торопился выйти из своей комнаты, так что завтракать Борису пришлось в одиночестве. Хотя какой это завтрак в полдень, считай, уже полноценный обед.

Днем раздался ожидаемый, но от этого отнюдь не желанный звонок.

– Привет, Боря!

– Здорово, мам.

– Как дела?

– Как обычно.

– Когда на свадьбу позовешь? – Мать всегда умела бить в самые больные точки.

– Не раньше, чем твоя молодежь себе пару найдет.

– Они тебе брат и сестра.

– Я в курсе.

– Ты никогда их не любил.

– А что, должен?

– Я сделала все, чтобы ты ни в чем не нуждался.

– Сбросила нежеланного первенца на свекра?

– Семен Степаныч очень просил об этом. Он не хотел оставаться один, после того как погиб твой отец. Зачем ты в сотый раз начинаешь этот разговор?

– Ты ловко умеешь переводить стрелки, – вздохнул Барни. – Хотя могла бы просто не звонить, если у тебя ко мне стандартный набор претензий. А я заранее отвечу: да, благодарен тебе за рождение. Еще больше – за то, что отдала деду Семену. Нет, к тебе никаких неприязненных чувств не питаю. Можно уже оставить меня в покое?

– У Риточки глубокий кариес в зубе мудрости. Врачи говорят, если его удалять, нарушится какая-то там геометрия в зубной полости.

– Косоротенькая станет? – язвительно поинтересовался Борис, не желая щадить чувства матери.

– Короче, я сброшу тебе предварительный счет, – мать решила не реагировать на колкость. – Если сможешь, оплати. У меня деньги придут только в следующем месяце. А делать надо уже сейчас, иначе упустим время.

– А почему всегда я? Ты мне хоть как-то помогала, пока я рос?

– Я приходила на твои школьные спектакли!

– Изумительная помощь! Благодаря ей я стал настоящим человеком…

– Ты мой единственный близкий друг, – мать вновь виртуозно обошла стороной спорный момент.

– Я не друг, а сын. Всего лишь сын.

– Мне больше не к кому обратиться.

– А это мои проблемы?

– Чем провинилась Риточка?

– А я чем? Почему на все проблемы, что ее, что братца, я должен башлять? И при этом никогда не могу рассчитывать на возврат средств?

– У меня трое детей.