Рецидив

— В таком случае мы не гарантируем благополучного исхода исследований. Видеокамера, насколько я понимаю, чрезвычайно опасна!

— Чем? — встопорщил редкие белёсые брови Водовозин.

— Чем обычно снабжается особо секретная аппаратура, эксплуатация которой ведётся не на своей территории? — вопросом на вопрос ответил Максим.

Эксперты задумались.

— Устройством самоликвидации, — бесстрастно сказал Брызгалов.

— Совершенно верно. Все мы понимаем, что видеокамеру создали не на Земле, хотя эксплуатировалась она здесь. Почему вы думаете, что разработчики не снабдили её механизмом самоликвидации?

— Мы об этом не думали, — ошарашенно пробормотал Тертышный.

— Оно и видно, — усмехнулся Брызгалов.

— Вы… серьёзно? — неуверенно потянул себя за ухо Лапин.

— Я похож на шутника?

Лапин посмотрел на Водовозина.

— Степан Филаретович…

— Я не специалист в таких вещах, — сухо произнёс старший эксперт. — Но мне кажется, что он прав.

— Звоните кому следует, — посоветовал Максим, отвечая на вопрос в глазах Ольги прижмуриванием глаз. — Время не ждёт.

Лапин потоптался на месте в нерешительности, потом всё-таки вытащил мобильный.

Москва. Институт новых технологий

8 июля, почти полдень

На самом деле это четырёхэтажное здание в тихом переулочке возле Российского государственного аграрного университета, называемого в народе Тимирязевской академией, принадлежало Федеральной службе безопасности. Два его этажа занимали криминалистические лаборатории, третий — мощные компьютерные системы, четвёртый, самый верхний, принадлежал научно-техническому отделу. Располагались в его десяти помещениях лаборатории, изучающие артефакты и следы проявлений аномальных физических процессов. Именно здесь, в лаборатории № 2, пятеро сотрудников отдела, имеющие научные степени кандидатов и докторов наук, пытались определить назначение видеокамеры, привезенной из Синдорских лесов, и адрес её изготовителей.

Уже несколько дней специалисты, досконально знающие все новейшие технологии и секретные образцы отечественной техники, изучавшие обломки НЛО и найденные в горных породах гвозди, винты и шестерёнки миллионолетнего возраста, осматривали, щупали, просвечивали различными способами аппарат неземного происхождения, получивший условное название «видеокамера».

Рабочее утро восьмого июня началось как обычно — с распития кофе.

Видеокамера стояла на лабораторном столе, сверкая окулярами и «рыбьей чешуёй» покрытия, окружённая трубами фиксаторов, манипуляторов, телекамер и датчиков всевозможного размера, регистрирующих излучения и поля.

Пили неспешно, кто с сахаром, кто без сахара, но все с баранками, поглядывая на предмет исследований, вызывающий священный трепет, но до сих пор остающийся загадочным во всех смыслах.

До разборки неведомого прибора, лишь похожего на видеокамеру, но явно сконструированного для иных целей, несмотря на наличие линз и окуляров, дело пока не дошло. Изучали и описывали детали устройства, их форму и способы соединений. Ни одного винта, болта и гайки замечено не было, и это подогревало любопытство учёных, предложивших несколько вариантов крепления: «суперлипучки», «адгезивное взаимодействие поверхностей на молекулярном уровне» и «криптофактор». Под криптофактором подразумевался неизвестный землянам способ крепления, фантазировать на тему которого можно было бесконечно.

— Ну-с, приступим, — потёр руки начальник лаборатории Борис Измайлович Рубин, бритоголовый, но с роскошными «козацкими» усами а-ля Тарас Бульба. — У кого есть свежие соображения?

Все почему-то посмотрели на Илью Лукаша, самого молодого кандидата технических наук. Он был длинноволос, худ, остроплеч и носил квадратные очки.

— Надо протомографировать объект ещё раз, — степенно сказал Лукаш. — Я составил программу оценки сканов, Сократ сам выдаст рекомендации.

Сократом они называли лабораторный компьютер, с которым вполне можно было разговаривать как с человеком.

— Ещё?

— Форма всех ручек, изгибы поверхностей и геометрия выступов этой камеры позволяют определить особенности хватал, её держащих, — сказал Марат Хаиндрава, тоже кандидат наук, но уже биологических. — Смотрите, что у меня получилось.

Экран монитора перед ним из плоского листа превратился в объёмный призрачный куб, и внутри него все увидели конечность зеленоватого цвета, напоминающую человеческую руку и одновременно лягушачью лапу, причём когтистую.

— Славная лапка, — расплылся в улыбке четвёртый член исследовательской команды Роман Фостенко, получивший от коллег кличку Хвост. Он был самым спортивным из всей группы, занимался бодибилдингом и любил поиграть мышцами. Кандидатскую он защитил как криминалист и до ФСБ работал в следственном управлении Санкт-Петербурга.

— Нравится? — сказал Марат жизнерадостно. — Пропорции камеры говорят о том, что её разработчики — существа с иным строением тела. Скорее всего основой их скелета являлась двойная хордовая струна, игравшая роль позвоночника.

— Так-так? — поощряюще кивнул Рубин.